Читать «В водовороте века. Мемуары. Том 2» онлайн - страница 198
Ким Ир Сен
— Мама, я ухожу. До свидания!..
В эту минуту в моей голове мелькнула только одна мысль: «Нельзя заставить мать проливать слезы приветом, в котором ощущается что-то необычное, чем в прошлое время». Поэтому я старался попрощаться просто, как обычно, без какой-то особенной интонации.
— Иди скорее, раз решил идти…
Мать кивнула мне головой с грустной улыбкой на лице, на котором отражена тень тяжелой болезни.
В этот короткий промежуток времени в моей голове роились сложные мысли, мучившие меня всю ночь напролет. «Когда же смогу я снова войти в этот двор? Обещает ли мне победу путь, по которому я решил идти? Что ждет меня впереди? Не будет ли надежды на улучшение здоровья матери?» Я погрузился в такие размышления, продолжая обходить дом.
Вдруг мать отворила дверь и упрекнула меня сурово:
— Почему ты мешкаешь с отъездом? Что еще беспокоит тебя? Вряд ли сможешь справиться с большим делом, чувствуя себя вот так. Ты же решил вернуть потерянную Родину. А ты, вижу, такой слабовольный, озабоченный домашними делами. Ты должен думать о своем дяде и дяде по матери в тюрьмах, прежде чем беспокоиться о семье. Тебе надо думать о порабощенном отечестве и о народе. Уже двадцать два года с тех пор, как японцы захватили страну. Если ты сын Кореи, должен иметь твердую волю и идти крупным шагом. А если хочешь и впредь посетить дом, беспокоясь о матери, не показывайся больше у этой двери. Я не хочу видеться с таким сыном.
Эти слова матери потрясали мое сердце, словно гром.
Она прислонилась головой к дверному косяку, будто истратила всю свою силу в эти слова, и глядела на меня глазами, полными любви, пыла и обиды. В моей памяти воскрес ее облик того вечера, когда она отправляла меня, прибывшего в Бадаогоу, преодолев пешком тысячу
Я как сын впервые видел тогда образ такой стойкой и благородной, справедливой и пылкой матери. Казалось, что она вот-вот воспламенится всем своим справедливым и пылким существом.
До тех пор я полагал, что хорошо знаю свою мать, которая родила и вырастила меня. Но ее воля и дух достигли такого рубежа, какого я и представить себе не мог.
В эту минуту облик ее вставал перед моими глазами образом не матери, а учителя и наставника. Мое сердце наполнилось безмерным счастьем и гордостью, что у меня такая замечательная и благородная мать.
До свидания, мама!
Я снял фуражку и низко склонил голову. Потом размашисто зашагал в сторону околицы.
Перешел ручей по деревянному мостику и оглянулся назад. Мать стояла в белой одежде и долго смотрела на меня, прислоняясь к дверному косяку. Это был последний ее облик, запечатленный в моей памяти. Где же таится в таком хрупком ее теле столь высокий и стойкий дух, потрясавший так сильно сердце этого сына? С какой легкой душой сын мог бы идти сейчас этим путем, если бы такая замечательная мать не страдала тяжелым недугом. Я сжал губы, чтобы не пролить слезы.
Это было не обыденное расставание, какое люди переживают десятки и сотни раз в своей жизни, а вечная разлука, оставившая в моем сердце навеки несмываемый отпечаток горького до слез воспоминания. Больше я никогда не смог повидаться с матерью…