Читать «В водовороте века. Мемуары. Том 2» онлайн - страница 127
Ким Ир Сен
Зачем все это? Может быть, хитрые и коварные стратеги империалистической Японии плели потрясающий заговор, ловко пользуясь незначительным местным конфликтом в целях разжигания розни между народами двух стран — Кореи и Китая, и добились своего? Если это так, то зачем им нужен был этот заговор?..
Когда мы приводили в порядок революционные организации в глухой местности Аньту, японские империалисты, несомненно, спешили подготовить что-то.
Довела китайско-японские отношения до грани войны «пропажа» капитана Накамура, происшедшая летом того же года, когда не утихли еще отзвуки Ваньбаошаньского инцидента. Одновременно с этим инцидентом что ни день возникали в самой Японии необыкновенные происшествия. Молодые офицеры Токио, собравшись в синдоистском храме «Яскуни», совершили жертвоприношение духу умершего капитана Накамура и нарисовали собственной кровью государственный флаг с изображением восходящего солнца, повесили этот флаг над храмом и раздували военный психоз среди населения. А органы всех мастей и разновидностей, причастные к Маньчжурии, устраивали сов местный митинг всех групп, посвященный маньчжурско-монгольскому вопросу, и поднимали шумиху, крича во все горло, что маньчжурско-монгольский вопрос можно решить только с применением силы.
Тогда я рассуждал, что агрессия японского империализма против Маньчжурии является вопросом времени. Было немало оснований сделать такой вывод.
После захвата Кореи поглотить Маньчжурию и Монголию, а потом захватить весь Китай и дальше установить господство над всей Азией — это была основная государственная политика Японии. Так было определено и в «докладе Танаки императору». Согласно этой государственной политике беспрепятственно двигалась военная машина милитаристской Японии, ослепленной претензией стать властелином Восточной Азии.
Под предлогом «пропажи» капитана Накамура японские империалисты сосредоточили силы Квантунской армии в Шэньяне и готовились к наступлению.
В то время Чэнь Ханьчжан был охвачен крайней тревогой.
— Японская армия нападет сейчас же, поглотит Маньчжурию, а у нас одни только голые руки. Как нам быть? — спросил он отчаянно.
Он возлагал известную надежду на гоминьдановскую военщину Чжан Сюэляна.
— Пусть до сих пор она проявляла нерешительность, но когда государственная власть подвергнется посягательству, будет вынуждена сопротивляться, хотя бы из-за своей репутации перед китайской нацией и под давлением сотен миллионов китайских граждан, — сказал он.