Читать «Быть гением. Истории об искусстве, жизни, смерти, любви, сексе, деньгах и безумии» онлайн - страница 61

В погоне за сеном Папа Римский разворачивает в невиданных масштабах торговлю индульгенциями и обещает за круглую сумму списать все грехи. Тут мы с вами в очередной раз понимаем, какой ошибкой было сказать Петру вот это знаменитое «Что разрешишь на Земле, то будет разрешено на Небесах», но Бог ведь не может взять назад данное однажды Слово, даже то, что было в начале. И вот засидевшиеся в аду демоны тащат в храмы Господни мешки с золотом, списывают себе все грехи и заполоняют католический мир.

Ха, наша живопись спустя полсотни лет кажется порождением больной фантазии, но мы-то с вами знаем, что придумывать ничего не нужно, достаточно выглянуть в окно мастерской и скрупулёзно документировать реальность, где звероподобные исчадия ада уже берут власть в свои руки, а люди этого будто бы не замечают, закрученные вихрем всё разрастающегося греха.

«Жизнь — это стог сена, и каждый пытается урвать своё». Сено суть пустота, нечто ничтожное, ради чего люди готовы рвать друг другу глотки. Так что, алчность, пожалуй, главный грех этого мира, свойственный едва ли не каждому.

Ira. Гнев. Гнев застилает нам глаза, растворяя в себе остатки божественной мудрости. В сущности, полвека с лишним среди людей так нас очеловечили, что мы порой забываем о собственной божественности, о своей извечной неделимой целостности.

Эта проклятая целостность! Человечество достойно только одного — уничтожения, и не как в прошлый раз с Ноевым зоопарком, а тотального уничтожения! Я дал им право выбора! Я дал им то, чего нет у меня! Они могут помнить обо Мне или забыть, а Я? Они могут выбрать вечное блаженство, но выбирают вечные муки, так зачем тогда продолжать этот бессмысленный эксперимент под названием «жизнь»? Люди — это вирус, заражающий греховностью всё живое, даже своего Бога, и только уничтожив их, я смогу уничтожить грех. Люди опоганили все Мои дары, всё, что к ним попало. Им дали Рай — они его профукали, дали эту планету — они изгадили её. Именно люди — любимые Мои творения, хотя половина не уверена, что Я вообще существую.

Да и Я тоже уже не очень в этом уверен. Я устал. Acedia. Уныние. Внутренняя пустота. Почему порок соблазнительнее добродетели? Почему то, что я стремлюсь искоренить, так вас пленит? Почему в аду всегда тесно, а в раю давно не видно новых лиц?

Вы всё ждёте обещанный Апокалипсис, но он не поможет ни мне, ни вам. Вы сами открыли врата ада, смешали все его круги и называете это жизнью. А я ничего не могу с этим сделать! Ведь создай я новый мир — всё повторится вновь.

Invidia. Зависть. Я стал заложником собственной системы. Я завидую собственным творениям. Ведь у вас есть выбор, которого нет у меня. Вы можете выбрать грех, а я не могу выбрать добродетель. Вы можете выбрать смерть, а я вечен.

Моему человеческому телу 66 лет, мои картины прославили меня как великого художника, но не помогли мне очистить мир от скверны. Я не вижу смысла длить своё земное существование, да и возвращаться на седьмое небо — тоже. Вы всё равно туда не стремитесь. Врата открыты, и тем редким праведникам, что всё-таки до них доберутся, не нужны лишние препятствия — пусть проходят. Пусть вкушают. Пусть поют осанну пустому престолу.