Читать «Борель. Золото (сборник)» онлайн - страница 49
Петр Поликарпович Петров
Он подошел к умывальнику и долго полоскался над тазом.
«Сегодня же надо решить, — думал он, — так дальше продолжать нельзя».
Две подводы остановились около самых ворот. Лошади устало фыркали попеременно и встряхивались, гремя сбруей.
— Это Рувимович со своим штатом, — сказал Василий, выскакивая из-за стола.
Яхонтов и Валентина тоже поднялись с мест и подошли к окнам.
— Вы тоже едете на Баяхту, Борис Николаевич? — спросила Валентина, не глядя на него.
— Думаю, — ответил он, слегка повертывая свое лицо.
— А надолго?
— Пока дорога держится, вероятно.
— И товарищ Медведев едет на такое же время?
— Не знаю… По-моему, ему нечего там делать долго.
Валентина отвернулась от него и с сожалением в голоса сказала:
— Опять здесь скучища будет!
— Ну, без меня-то скучать не станете, — усмехнулся Яхонтов.
Валентина повернулась к нему и строго спросила:
— Что это значит, Борис Николаевич? Что это значит — «без меня?»
В комнату вошли приезжие. Это был действительно Рувимович, а с ним два техника и женщина.
— Познакомьтесь, товарищи, — сказал Василий. — Это член губкома, наш недолгий гость, это товарищ фельдшерица, помощница смерти, а это техники.
Фельдшерица, низкая и полная женщина средних лет, улыбалась, как давнишняя знакомая, показывая два золотых зуба.
— Ну и провалище у вас тут, господа! — заговорила она низким, почти мужским голосом. — Тоска зеленая!
Голос ее немного хрипел, а круглые глаза беспокойно бегали по сторонам.
— А вы машинистка, если не ошибаюсь? — обратилась она к Валентине и, не дожидаясь ответа, подошла к ней. — Ну вот и хорошо… Будем подвизаться вместе… Меня зовут Зоей, а фамилия моя Лоскутова…
Валентина почувствовала в этой женщине принужденную, нарочитую развязность, но подала ей руку и, улыбнувшись, ответила:
— Меня зовут Валентина Ивановна Сунцова, но я не машинистка пока…
Мужчины, определив с первого взгляда фельдшерицу, загадочно и чуть заметно перемигивались, а Настя брезгливо кривила губы и, скосив глаза, смотрела то на плотно затянутые в юбку бедра фельдшерицы, то на сожженные, точно измятые, косички на висках.
«Ну, стреляная птица!» — будто говорил ее взгляд.
Василий хлопнул Настю по плечу.
— А ну-ка, сваргань гостям поесть… Вот выпить-то с дороги у нас… того…
— Не беспокойтесь, у нас еще запасы остались, — сказала Зоя, оглядываясь на Рувимовича, и поспешно начала развязывать свои чемоданы.
И когда Настя накрыла на стол, фельдшерица уже ставила на него бутылку с винами, мензурки аптечные и свои дорожные закуски.
— Если нужно покрепче, господа, то и такое найдется!
Мужчины вопросительно переглядывались и, улыбаясь, молчали.
— Слово за товарищем Рувимовичем! — хитро подмигнул Василий Лоскутовой.
— Ах, вы стесняетесь?! — догадалась она. — Ну, господа, я думаю, это напрасно! Ведь все же здесь свои. Я несу… Товарищ Рувимович, вы не возражаете? Да?
Рувимович закатывал под лоб свои голубые глаза и, улыбаясь, пощипывал острую черную бородку.
— Действуйте, товарищ Лоскутова, только господами не называйте, — смеялся он, показывая желтые зубы.
— А вы опять за свое?.. Вот, представьте, всю дорогу он мне замечания делает, а я привыкла, знаете. Ну что мне делать с этой скверной привычкой? И что тут особенного?.. Ну, садитесь, все-все ознаменуем, так сказать, наше знакомство…