Читать «Борель. Золото (сборник)» онлайн - страница 47

— Пойдем в мастерские! — крикнул ему Василий, бросая на стол пачку бумаг. — Наглядитесь в другой раз, когда добьемся передышки.

И опять Яхонтова кольнуло в сердце.

Валентина, краснея, уткнулась в бумаги, но тотчас же оправилась и строго, без улыбки и слов, взглянула на Василия снизу вверх.

Он перестал смеяться. И только когда они вышли на улицу, виновато сказал:

— А колючая деваха, разъязви ее!

— Да, — угрюмо усмехнулся Яхонтов, — без рукавиц тут обожжешь руки.

— Колючая, — повторил Василий. — Но, знаешь, из нее будет толк.

— Если мы отнесемся по-человечески…

В дверях мастерских они встретили шатающегося от усталости Качуру. Он засеменил к ним, закашлялся, замахал руками, и сонное его лицо залилось румянцем.

Когда прошел припадок кашля, он потянул их за руку в подвальную кладовую, куда возчики скатывали бочки с керосином и мазутом. За ними, как и всегда, хвостом прирастала толпа рабочих, не пристроенных еще к делу. Дверь кладовой зияла черной пастью, и вместе с паром оттуда несся запах плесени и нефти.

— Вот гостинец так гостинец! — твердил он, спускаясь на самое дно подвала.

Они прошли в угол, освещенный стеариновой свечой, и остановились перед раскупоренными четырьмя ящиками, из которых виднелись груды круглого железа.

— Вот они, новенькие! — захлебывался Качура. — И краска с ящиков не слиняла. Думал я, думал и вот только сегодня сон в руку пришелся… На заре в голову пришло. И вот они, как конфетки!.. А ведь я думал — нет у нас таких… Посмотрите, как игрушечки, ядят их егорьевы собаки… Нет, увольте, не могу я нести такую работу, голова разжижела, братцы. Я драгер и шахтер, а вы меня — пайку распределять…

Послышался обеденный гудок. Паровой молот умолк, и сразу стало тихо. Рабочие небольшими кучками сходились в черное отверстие.

Большой запас нужного железа!

Это — большое чудо: старое, проржавленное, было ненадежно, и поэтому многие плохо верили в пуск драг, а теперь вот разрешались, рассеивались сомнения…

— Ай да рудком!

— Качать рудком!

Около самых дверей сбились, зашарашились и над головами толпы взлетели лохмотья Качуры, в которых не было видно самого Качуры, и казалось, что взлетело кверху огородное пугало, а не человек.

На рокот и взрывы людской радости ревом отзывались темные хребты. И будто не здесь, а там, в лесных ветвях, плескались и прятались звуки людских голосов.

Яхонтов вышел из подвала последним и, отряхивая с дохи насевшую плесень, улыбался, показывая белые ровные зубы.

— Там еще оказались телефонные аппараты и провода! — сказал он подошедшему Василию.

— Обтянем тайгу веревочками… Это тебе не верховой нарочный, и никакие распутья не причинят нам бессонницы!

— Сегодня же приготовь лошадей на Баяхту, — сказал Василий Залетову, останавливая его за руку.

Секретарь взял под козырек и, повернувшись по-военному, махнул стоявшему рядом Лямке:

— Слышишь, кубышка, готовься.