Читать «Борель. Золото (сборник)» онлайн - страница 114
Петр Поликарпович Петров
— Ааа! — сочувственно протянула Варвара. — Ох, больки эти дети.
Гурьян проводил гостью и, не взглянув на Варвару, прошел в кабинет. Там он долго шагал, стараясь отогнать нехорошие мысли к жене, а они приходили навязчиво, осаждали усталый мозг.
2
Рашпиндаев встречал на крыльце подходивших кучками партийцев и, размахивая руками, говорил:
— Ячейка пятой шахты не согласна с постановлением администрации… Третья и четвертая шахты нас поддерживают. Не дураки же инженеры. С самого начала люди работают здесь. Постановить не хитро, а как за это раскошеливаться.
Рядом с маленьким, порывистым Рашпиндаевым стоял вихлястый и поджарый Пеночкин, помощник заведующего пятой шахты. Лицо у него было продолговатое, бескровное, словно у человека, изнуренного постоянным недоеданием. Зато багрово-красные щеки Рашпиндаева блестели, как луженые. И черная вьющаяся бородка казалась на них не к месту приклеенной. Пеночкин сутулился и поддакивал:
— Не дело, а шарманка… Теперь, вишь, модно расширять, вот и наши туда же поперли. Клыкова мы знаем, а эти залетные спецы из столиц не первый раз пускают дым в глаза.
Шахтеры-партийцы проталкивались сквозь нарастающую гущу людей, прислушивались к агитаторам. А в дверях, опираясь рукой о косяк, глотая слова, торопливо гремел Яцков:
— Надо посмотреть еще, почему горла дерут руководители пятой. Неужели Гурьян или Бутов меньше их знают рудник. Смехота! Помощники Клыкова и Гирлана. Ха! Откуда взялись такие орлы?
Перед идущим вразвалку Стуковым расступились. Здоровались. К секретарю широкой грудью высунулся Рашпиндаев, но уловил в его озабоченных глазах недоброе для себя и осадил:
— Агитируешь, говоришь?
Стуков бросил взгляд на собравшихся и кивнул головой Яцкову.
— Тут копотят почем зря…
Яцков снизил голос и, стуча каблуками, пошел впереди секретаря к сцене, расталкивая рабочих. За столом сидели Гурьян и Бутов. Они наблюдали за шахтерами, улавливая отрывки разговоров.
— Канитель, — сказал Бутов, заметив в первом ряду озирающегося Рашпиндаева.
В зале затрещали стульями, в передних рядах гасили папиросы, откашливались. Около двери упал опрокинутый в давке щит. Места уже были заняты, и люди тесно набивались в проходах, обтирая стены, глядящие незабеленными пазами.
Стуков что-то написал на газетном клочке и поднялся. Он стоял несколько минут, утянув голову в широкие плечи. Из окна падал луч, который двоил бритую голову и скуластую щеку секретаря. Старый шахтер скользил небольшими темно-серыми глазами по знакомым лицам бородачей, будто изучал их, искал заранее ответа на вопрос, поднявший дыбом жителей рудника.
— Начинай, — подсказал Бутов.
— Время, — поддержали из задних рядов.
Газетный клок затрепетал в руке секретаря.
— Товарищи!
Шум утихал, как прокатившийся поток. Люди подвинулись ближе к сцене, нажали на рампу. И когда в тишину ворвался бронхиальный, свистящий и лающий кашель старика, Стуков оглянулся на Гурьяна, затем поднял голову и повернулся к собравшимся.
— Товарищи, вопрос один. Доклад директора Нарыкова о реконструкции Улентуя.