Читать «Бом-бом» онлайн - страница 31

И тут откуда-то сбоку появился Вова с "крышей".

10

"Крышу" звали Герасим, хотя по паспорту имя Герасима было Иван, а фамилия - Тургенев. Учитывая недавнее всеобщее среднее и специфику среды, трансформация закономерная. Муму он не стал, должно быть, только в силу личного авторитета, который снискал благодаря сообразительности и знатным бойцовским качествам.

Герасим был на редкость хорошо сложен, как будто папа сделал/замесил его логарифмической линейкой. При этом он словно бы являл собой напор тьмы, ярость подземных сил, от которой по швам трещит хлипкая плёнка цивилизации, - люди такого типа невыносимы в нормальной жизни, но на войне они незаменимы.

Как часто водится, в братву Герасима кинуло из спорта - был он из того, первого ещё призыва мастеров восточного мордобоя, сэнсэи которого в своё время по Указу отчалили на зону. Будучи человеком средних лет, благополучно, без психических травм пережившим смутную пору желторотой гиперсексуальности, Герасим беспредела не уважал, потому и "крыша", где он числился в верховодах, слыла совестливой, держалась понятий и кровь (чужую) мешками не проливала, хотя совсем без крови, разумеется, не получалось. Да и формы бандитизма потихоньку менялись - теперь Герасим вполне официально входил в совет директоров какой-то сомнительной асфальтовой корпорации "Тракт", что, несомненно, придавало его образу даже некоторую респектабельность. Более того - Герасим был не чужд культуре. В прошлом он пару раз встречался на татами с профессором философии Грякаловым (оба имели чёрные пояса) и, одержав победу в первом спарринге, был бит во втором, что заставило его впредь без предубеждения относиться к идее просвещения и не держать всех, говорящих без запинки слово "деконструктивизм", поголовно за лохов и фраеров.

Ну и наконец, совладелица "Либерии" и компаньонка Вовы Тараканова, неотразимая внешне, но непоколебимая, как Гром-камень, внутри, Мила Казалис, имела счастье быть некогда предметом школьных вожделений Герасима, что оказалось достаточным поводом для совершенно исключительного положения арт-кафе "Либерия" под сенью собственной "крыши": Герасим не брал с заведения мзду. Не брал ни в каком виде, прикрывал от наездов абсолютно бескорыстно, что в собственных глазах Герасима резко поднимало его MQ (показатель нравственного коэффициента). Поднимало настолько, что определённо выводило из отрицательной величины.

- Братан, свободно? - Пальцем в платиновой печатке с камушком и вензелем "ИТ" Герасим указал на пустой стул.

- Вова, - дерзко игнорируя палец, сказал Андрей, - ты знаешь, каким было последнее желание верховного правителя России Александра Васильевича Колчака?

- А что, он тоже из Норушкиных?

- Нет, Вова, он из Колчаков, - не поддался на провокацию Андрей. - Он просил, чтобы при расстреле его не ставили к стенке вместе с китайцем палачом иркутской тюрьмы. Он просил избавить его от этого позора и расстрелять отдельно.

- И что?

- Их расстреляли вместе.

- Тогда мы присядем.

- Ты что, братан, обидеть хочешь? - натурально удивился Герасим.