Читать «Болезнь неведения (Введение в психофизиологию неврозов)» онлайн - страница 21

«озарениями».

Особенности механизма психических мутаций делают понятной роль эмоциональности в художественном творчестве, а также опасность излишней рассудочности в работе художника и поэта. Холодный расчет неизбежно предпочитает ассоциации с высокой вероятностью их появления, гарантированной всем прошлым опытом индивидуума. Эмоциональное возбуждение обеспечивает мобилизацию маловероятных сочетаний, комбинирование следов, далеких по своему происхождению. Образ морских волн скорее и чаще всего ассоциируется с лодкой, чайкой, причалом и т. д., и только сознание художника сопоставит их с «миллионами хамелеонов», непрерывно меняющих свой цвет (Н. Матвеева).

Может быть, признание механизма «психических мутаций» впервые позволит ответить на вопрос: зачем человеку сны? И. П. Павлов считал сновидения результатом случайного и хаотичного растормаживания нервных структур, хранящих следы ранее полученных впечатлений. Австрийский психолог З. Фрейд, напротив, усматривал в сновидениях совершенно логичные, хотя и «зашифрованные» для бодрствующего человека мысли о его подавленных стремлениях. С нашей точки зрения, во время: сна продолжается работа генератора

«психических шумов», только эти «шумы» не сопоставляются с действительностью, не подвергаются рациональному отбору. Как знать, не принесет ли нам тщательное изучение сновидений первых реальных сведений о закономерностях и механизмах работы нервного аппарата «пси- хических мутаций», так тщательно замаскированного природой в состоянии активного бодрствования? Во всяком случае гипотеза «генератора» хорошо объясняет роль эмоциональности в происхождении сновидений. Важное значение эмоций отмечали почти все авторы, пытавшиеся объяснить механизм сновидений. Однако при этом эмоции обычно рассматривают только как источник стой-

кого возбуждения, растормаживающего нервные следы. В подобном случае неясно, почему источником возбуждения не могут явиться структуры, связанные с рациональным опытом, в том числе служащим удовлетворению жизненно важных потребностей.

Но мы знаем, что нервный аппарат эмоций вовлекается в работу не самим фактом возникновения потребности, а недостатком сведений, необходимых для ее удовлетворения. Именно это обстоятельство побуждает эмоциональное возбуждение искать в ячейках памяти нешаблонные, новые, т. е. маловероятные комбинации следов. Но такие комбинации как раз и характерны для сновидений.

Таким образом, роль эмоций в происхождении сновидений не сводится к банальному активированию структур, хранящих следы ранее полученных впечатлений. Эмоции обеспечивают

«перетасовку» этих следов, их причудливое сопоставление, их алогичные, противоречащие здравому смыслу сочетания.

Великая мощь человеческих эмоций может подчас обернуться обидной слабостью и злом. И тогда уверенность в своих силах становится опасным «головокружением от успехов», тогда спортсмен, блестяще зарекомендовавший себя на тренировках, теряется на старте ответственных соревнований, а случайная неудача превращает человека в безвольное, деморализованное существо.