| Her religion was fierce and narrow; her very kindness was cruel because it was founded not on love but on reason; she became domineering, intolerant and vindictive. | Ее вера была неистовой и ограниченной, ее доброта - жестокой, ибо зиждилась не на любви, а на рассудке; она стала деспотичной, нетерпимой и мстительной. |
| And John resigned, but sullen and angry, dragged himself along the weary years waiting for the release of death. | А Джон, покорившийся, но мрачный и раздражительный, влачил безрадостное существование и ждал смерти-освободительницы. |
| Life lost its meaning to him; he had made his effort and in conquering was conquered; the only emotion that remained with him was the unceasing, secret hatred with which he looked upon his wife. | Жизнь потеряла для него всякий смысл; он внес свою лепту, но, победив, оказался побежденным; единственным чувством, еще жившим в его душе, была неугасимая тайная ненависть к жене. |
| He used her with kindness and consideration; he did everything that could be expected of a man who was a Christian and a gentleman. | Он был с ней кроток и предупредителен и вел себя так, как подобает христианину и джентльмену. |
| He did his duty. | Он исполнял свой долг. |
| Mary, a good, faithful and (it must be confessed) exceptional wife, never thought to reproach her husband for the madness that had seized him; but ail the same she could not forgive him for the sacrifice he had made for her sake. | Мэри, добрая, преданная, исключительная (это надо признать) жена, ни разу не поставила мужу в вину овладевшее им безумие и все-таки не могла простить ему той жертвы, которую он принес ради нее. |
| She grew acid and querulous. | Она стала желчной и сварливой. |
| Though she hated herself for it, she could not refrain from saying the things that she knew would wound him. | И, ненавидя себя за это, не в силах была удержаться от того, чтобы не говорить ему слов, которые, как она знала, больно ранили его. |
| She would willingly have sacrificed her life for him, but she could not bear that he should enjoy a moment's happiness when she was so wretched that a hundred times she had wished she was dead. | Она бы охотно пожертвовала жизнью ради него, но мысль о том, что он наслаждался счастьем в то время, как она была такой несчастной, что сотни раз желала умереть, была для нее невыносимой. |
| Well, now she was and so were they; grey and drab had life been, but that was past; they had not sinned and now their reward was at hand. | Так или иначе, теперь она мертва, и они тоже; жизнь, серая и тоскливая, прошла; они не согрешили, и вознаграждение совсем близко. |
| They finished and there was silence. | Они закончили свой рассказ, и наступило молчание. |
| There was silence in all the courts of heaven. | В небесных чертогах воцарилась тишина. |
| Go to hell were the words that came to the Eternal's lips, but he did not utter them, for they had a colloquial association that he rightly thought unfitting to the solemnity of the occasion. | "Катитесь к дьяволу" - эти слова готовы были сорваться с губ всевышнего, но он не произнес их, ибо разговорный оттенок этого выражения, как он вполне справедливо рассудил, плохо соответствовал торжественности момента. |
| Nor indeed would such a decree have met the merits of the case. | Да и кроме того, подобный приговор не отвечал бы существу дела. |
| But his brow darkened. | Но лик его потемнел. |
