Читать «Боги грядущего (Благую весть принес я вам, Узнай врага)» онлайн - страница 19

— Встает, встает! Искорка, гляди!

Большой-И-Старый действительно сумел утвердиться на дрожащих ногах и теперь громко сопел, покачивая рогами, будто довольный своим достижением. Родичи подались назад, перешептываясь:

— Попотеть придется… Сильный зверь.

— Рога бы отрезать… Насадит еще…

— Жилистый. Выносливый.

— Собак не пускать. Разорвут в клочья…

— Три пятка дней его кормить, пока дозреет…

Большой-И-Старый постоял немного, прядая ушами, пофыркал, хрустя копытами по снегу, и вдруг рванулся прочь, едва не сшибив Сполоха. Цепь, загремев, натянулась, как потяг, дернула его обратно, и олень, взревев, рухнул на снег. Люди выдохнули в едином порыве.

Олень бился как рыба в сетях, мотал головой, пытаясь сбросить ошейник, скреб копытом по обнажившейся мерзлой земле, но цепь держала крепко. По толпе прокатился смешок: ишь как его корчит, Ледовое отродье — хочет Огненных чад без мяса оставить, бесова душа. Не по нраву ему, стало быть, что Огонь снова торжествует. Злобится рогатый. Ничего, скоро присмиреет…

Головня постоял немного, наблюдая за тщетными потугами зверя, и, легонько похлопав Искру по спине, направился в мужское жилище. Надо было отоспаться после трудного пути. Он сделал свое дело и теперь имел право на отдых. Пусть Отец Огневик пугает всех скверной, пусть ярится на вождя, стращая его карами Огненными — Большой-И-Старый уже здесь, и этого не изменить, как бы ни злился старик.

Мужское жилище находилось на самой опушке, нарочно вынесенное на отшиб, чтобы парни по ночам не бегали к девкам. Предосторожность напрасная — бегали все равно, а бывало, что и девки к парням заглядывали, смеясь над строгостью Отца. Жилище было без углов, продолговатое, выстроенное из сосновых бревен и брусьев, со всех сторон обложенное дерном.

Внутри было темно и вонюче. На истертых прокисших шкурах валялись обглоданные кости, разбитые черепки, под ногами хрустел песок и высохшая рыбья чешуя. В полумраке терялись два очага с деревянными шестками, набитыми глиной. Слева, возле входа, угадывались очертания больших и малых котлов. Вдоль стен шли нары, тоже прикрытые шкурами. В жилище было морозно, Головня пробрался ощупью к нарам и брякнулся на них, не снимая ходунков. Но едва закрыл глаза, услышал вкрадчивый голос:

— Слышь Головня, а ты там в мертвом месте-то ничего не находил? А то махнемся не глядя, а? У меня две железячки есть — почти не ржавые! — и кривая штуковина. Гибкая как ветка. Я пробовал. Меняемся?

Головня вздрогнул, поднял веки. Разглядел в полумраке белобрысого лопотуна Лучину. Тот сидел рядом с ним, подогнув под себя ноги, и всматривался жадным взором в лицо загонщика.

— Меняемся, а?

Головню взяла досада. Неужто Сполох уже успел растрепать? Гребаный болтун. По башке бы ему… Хотя нет, едва ли. Сполох — товарищ верный, не разболтает. Понятно же: наобум явился Лучина — услыхал россказни про мертвое место и приперся. Знай он, что у Головни есть «льдинка», мигом бы разнес по общине. «Льдинка» — вещь завидная, редкая, иной ее за всю жизнь не встретит.

— Нет у меня ничего, проваливай.