Читать «Благие дела» онлайн - страница 47
Мари Осмундсен
— Мы же видим, как тебе достается, — отозвалась Тина, — честно говоря, мне кажется, Анетта перегибает палку! Не могла же она всерьез ожидать верности до гроба и прочего. Нельзя считать кого-то своей собственностью, даже если вы женаты.
— Легко сказать, — протянула Рут. — Хотя… Я тоже так думала. Но я не представляю, как бы реагировала сама… А ты?
— Я-то знаю, — обронила Тина и тут же умолкла. Рут не стала выспрашивать, откуда она знает.
— Все оказалось отнюдь не так просто и замечательно, как я предполагала раньше, — после некоторой заминки призналась Тина. — И все-таки это еще не конец света. Вопрос в том, что за этим кроется, то есть самое страшное — вовсе не сам поступок. Почему у нас грань проходит именно тут? Благопристойная беседа за чашкой кофе может заключать в себе куда больше страсти, хотя при этом пара, бывает, даже не держится за руки… Нам надо изживать еще много старых представлений и обычаев.
— А может, они все же нужны, — возразила Рут. — Ведь Анетта на самом деле права. Я этого не понимаю и никогда не думала, что она… Но если я чего-то не понимаю — а мне это действительно недоступно. Тина, я уже выяснила, — так, может, это мой недостаток, мой изъян, от которого Анетта как раз и свободна? Почему бы не предположить такое?
Вся эта история очень на руку Анетте, — сухо заметила Тина. — Теперь у нее есть на что сваливать, есть повод изображать обиженную.
— Нет, так думать некрасиво! — возмутилась Рут. — Соблазнительно, но некрасиво же, черт возьми! Если нам самим это недоступно, если мы не в силах почувствовать, насколько это может быть серьезно, если нам неприятно видеть чужие страдания, тогда мы готовы на что угодно, лишь бы уберечь себя от угрызений совести… и тогда мы впадаем в ярость или в высокомерие, потому что не желаем брать на себя вину, верно? И тогда все делается еще хуже…
— Давай ты будешь говорить за себя, Рут, — сказала Тина. — Я только хотела помочь тебе. — Она встала и отнесла свою чашку в раковину.
Вся злость Рут улетучилась.
— Конечно, я говорила о себе, — вздохнула она. — Извини.
Тина уже выходила из кухни, но напоследок обернулась и бросила через плечо:
— Может, тебе нравится, когда тебя бьют? И ты получаешь удовольствие от унижений?
Рут снова склонилась над луком. Она совсем запуталась, она не понимала никого и ничего!
Но если она плакала, то вовсе не из-за этого, ее слезы объяснялись одним только луком.
3
В июле, когда наступил период всеобщих отпусков, Тина с Гейром уехали в западную Норвегию, а Магнар, Анетта и Лейв отправились на дачу к родителям Анетты, так что в доме оставались лишь Рут и Грённер. У Рут отпуск был не раньше августа, она работала в летней группе, составленной по принципу сборной солянки: младшему ребенку исполнилось восемь месяцев, старшему — пять лет, из всех детей Рут имела раньше дело с двумя. Но трудности увлекали ее, ответственность подзадоривала. Головные боли исчезли — очевидно. Рут сама не подозревала, насколько ее измучила обстановка дома. Теперь там царил покой.