Читать «Бесконечная шутка (= Infinite jest | отрывок, перевод не завершён)» онлайн - страница 69

- То есть наркотики, по твоим словам, могут быть фактором, - перебил врач.

Лицо юной девушки в депрессии снова опустело. Она ненадолго предалась тому, что медбратья с дежурства по Особому списку звали «Взглядом на тысячу метров».

- Не «наркотики», - произнесла она медленно. Врач почувствовал в палате стыд, горький и уремический. Теперь ее лицо стало отрешенно страдальческим. Девушка сказала: - Когда бросаешь.

Врач нашел уместным еще раз повторить, что он не уверен, что правильно понимает, чем конкретно она хочет с ним поделиться.

Теперь ее лицо исказила серия выражений, из-за которых врачу стало клинически невозможно определить, целиком она искренна с ним или нет. То ли она испытывала боль, то ли пыталась подавить хохот. Она сказала:

- Не знаю, поверишь ты мне или нет. Боюсь, подумаешь, что я чокнутая. Есть у меня такая тема со шмалью.

- То есть с марихуаной.

Врач был странным образом уверен, что Кейт Гомперт притворилась, что шмыгнула, вместо того, чтобы произвести настоящее шмыгание.

- Марихуана. Большинство думает, что марихуана - просто незначительный наркотик, знаю, просто обычное растение: от марихуаны кайфуешь, от крапивы – чешешься… и если скажешь, что у тебя проблемы с Хоупом - все только посмеются. Потому что ведь есть столько наркотиков куда хуже. Поверь, я знаю.

- Я не буду смеяться, Кэтрин, - сказал врач, и сказал серьезно.

- Но я так его обожаю. Иногда он как центр моей жизни. Он делает со мной, знаю, что-то нехорошее, и мне уже запрещали в лоб курить, на Парнате, потому что, говорил доктор Гартон, никто не знает, что будет от этой конкретной комбинации, это как рулетка. Но через какое-то время я всегда про себя думаю, что уже прошло какое-то время, и теперь, если дуну, все будет по-другому, даже на Парнате, и я дую, начинаю по новой. Начинаю всего с пары затяжек дюбуа после работы, чтобы пережить ужин, потому что ужин с мамой у меня... в общем, но да, очень скоро через какое-то время я уже у себя в комнате с вентилятором, направленным в окно, всю ночь выбиваю косяки и курю на вентилятор, чтобы убить вонь, и прошу ее говорить, что меня нет, если позвонят, и вру про то, что делаю всю ночь, даже если она не спрашивает - когда спрашивает, когда нет. А потом через какое-то время я дую косяки на работе, в перерывах, иду в туалет и курю в окно, там есть такое маленькое окошко, высоко, с матовым стеклом, все в пыли и паутине, и лицом к нему придвигаться противно, но если его помыть, боюсь, миссис Диггс или еще кто наверняка догадается, что кто-то что-то делает у окошка, стоит на каблуках на краю унитаза, чистит зубы, и заливается Коллириумом флаконами, и ставит на рабочем телефоне аудиозапись, и всегда хочет пить перед тем, как ответить, потому что во рту сухо, особенно на Парнате, от Парната во рту и так сухо. И очень скоро я абсолютно параною, что все знают, что я накуренная, на работе, прямо в офисе, под кайфом, от меня несет и я единственная, кто не чувствует, что от меня несет, я как бы так одержима этим «Они знают, они видят?», что через какое-то время прошу маму позвонить и сказать, что я заболела, чтобы сидеть дома, когда она уходит на работу, и быть совсем одной и не волноваться про «Они знают», и курить на вентилятор, и обрызгивать дом Лизолом, и рассыпать везде из лотка Рыжика, чтобы весь дом пропах Рыжиком, и курить, и затягиваться, и смотреть ужасную дневную фигню по ТП, потому что не хочу, чтобы мама видела заказы на картриджи в дни, когда я типа как болею, и вот я уже становлюсь одержима «А она знает?» Становлюсь все никчемней и никчемней, и вот уже саму задолбало, сколько можно курить, - это всего через пару недель, - и вот я накуриваюсь, а сама не могу думать ни о чем, кроме как что надо бросить Боба, чтобы вернуться на работу и начать отвечать, когда звонят люди, чтобы начать жить хоть какой-то жизнью, а не валяться в пижаме, прикидываться, что болею, как третьеклассница, и курить, и без конца смотреть ТП, и, в общем, после того, как я докуриваю все, что было, я всегда говорю - «Все, хватит», и выкидываю всю бумагу и трубку - я, наверное, уже пятьдесят трубок выкинула, это включая некоторые отличные деревянные и медные, и включая парочку из Бразилии, мусорщики, небось, каждый день копаются в нашей районной мусорке, чтобы найти еще годную трубку. Короче, бросаю. Прекращаю. Он меня задолбал, мне не нравится, что он со мной делает. И возвращаюсь на работу, и пашу как проклятая, чтобы возместить за пару последних недель и накопить энергию для нового начала, понимаешь?