Читать «Из записок сибирского охотника. Часть первая.» онлайн - страница 6

Дня через два мы благополучно добрались до дому, на Карийских золотых промыслах, и снова помаленьку стали приготовляться к следующей поездке в тайгу.

Как бы там ни было (не смейся, читатель), но вскоре наступило то время, что пришлось невольно вспомнить притчу Алексея. В августе того же года у меня вдруг захворал первый сын Александр, совершенно здоровый и крепкий мальчик, и неожиданно скончался 29 августа, так что 30-го числа, в день своих именин, по милости пьянства наших мастеров мне самому довелось обивать гробик сыну (тоже именинничку) и в это же тяжелое время принимать знакомых поздравителей. Можете судить, в каком настроении я встречал и провожал гостей. Но всех тяжелей был визит Алексея Костина, когда этот клейменый человек пришел проститься с Сашей и поздравить меня.

Пришел он бледный, с запекшимися губами, красными веками, но глаза его как-то сухо горели; пройдя к столу, он мельком, но пытливо взглянул на меня, помолился образу, поклонился покойнику, медленно перекрестился, протяжно поцеловал Сашу и торопливо хотел выйти, но я подал ему рюмку. Алексей молча взял ее трясущейся рукой, молча выпил и молча, едва сдерживаясь, вышел в сени…

Мы поняли друг друга…

После Алексей еще долго ездил со мной по тайге, но никогда не вспоминал о притче.

III

Посвящается А. М. Галину

Давно собирался я рассказать о том, что пришлось мне испытать в тайге, но все как-то не мог исполнить своего желания — то служба мешала, то просто руки не доходили. Желание же познакомить читателя с тем, что иногда приходится переносить золотоискателям в Сибири, все-таки взяло верх над всеми препятствиями недосуга, и вот я наконец уселся побеседовать, хотя на душе, что называется, кошки скребут не потому, что приключилась беда, — нет, беду не воротишь и не исправишь, а скребут потому, что скитания по тайге иногда мало ценятся и еще менее оплачиваются, а нередко эти скитания по сибирским дебрям во всю жизнь впоследствии отзываются каким-нибудь недугом или делают человека уродом, часто в годах цветущей молодости. Многим, конечно, и в голову не придет, что золото, этот всемогущий двигатель и ярко горящий металл в затейливых брошках и браслетах наших красавиц или причудливых застежках и запонках фатов и шалопаев, так тяжело достается и еще тяжелее добывается. Вероятно, многие даже и не знают, что такое тайга, угрюмая сибирская тайга, со всеми онёрами отдаленных трущоб необъятной Сибири. Ну и Господь с ними! Пусть эти счастливые люди и не знают об этом, а я им тихонько скажу, на ушко, что в Сибири есть такая пословица: "Кто в тайге не бывал, тот богу не маливался".

В 1862 году в октябре я был назначен партионным офицером в Амурскую золотоискательную партию, а в 1860 году я только что женился и жил в Алгачинском руднике в Нерчинском горном округе. Как ни тяжело было расставаться с тихой рудничной жизнью, а делать нечего, надо было частью распродаться и переселиться на Карийские золотые промысла, которые в то время были самым ближайшим пунктом к тому району, где мне приходилось скитаться.