Читать «Белый пламень» онлайн - страница 7

***

Клан Баугин, пять-шесть веков назад,

Известный ряд учёных и врачей.

В основы систематики, их вклад,

Использовал позднее Карл Линней.

В их честь Плюмье назвал деревьев род.

Так чудно баугиния цветёт,

Обсыпана лиловым, белым цветом,

Иль соревнуясь красками с рассветом.

***

Шестнадцатый век, пять столетий промчалось,

Столь много сменилось, но что-то осталось.

Цветёт баугиния, светом играя,

Фамилию Баугиных сохраняя.

***

Учёный и художник Шарль Плюмье,

В ручной работе и в науках дока,

Ходил немало по родной земле

И изучил Америку неплохо,

Описывал, что видел, рисовал,

Природу и ремёсла изучая,

Коллекции науки пополнял,

Открытия коллегам посвящая.

Он уважал их труд и этим его славил.

Его же имя нам в растениях оставил

Классификатор, врач – Жозеф де Турнефорт,

Назвав плюмерией Плюмье открытый род.

***

Что дарит нам история в наследство?!

Хорошим, вероятно было детство,

С учётом положения отца,

Хоть правды мы не знаем до конца.

Учился, города менял, работу,

Женился, на себя взвалив заботу…

Был переводчиком со многих языков

Различных авторов и множества томов:

Фон Лагерстрём Карл Магнус жил, творил…

Коллекцию Линнею подарил…

Но тем вошёл в реестры мировые,

Что ряд растений он привёз впервые.

Линней представленные виды описал

И самый яркий лагерстрёмией назвал.

Увы, хрупки истории пласты.

И дерево, для большей простоты,

Теперь индийскою сиренью называют,

О Карле Магнусе при том не вспоминают.

***

Мы – творцы, но не творим добра

Для живущих с нами на планете,

Рвём и режем занавес шатра,

Сквозь который космоса тьма светит.

Быта ткань лишь для себя кроим,

Хоть всё ближе, гуще тень исхода,

И исчезнем с детищем своим,

Опрокинув чашу небосвода.

Жизнь, в морозно-стылой полумгле,

Постепенно зарубцует раны.

Крысы станут править на Земле.

Всё вокруг заселят тараканы.

Прорастут лишайники да мхи,

По остаткам брошенных строений,

Закрутив улитку из трухи,

Тайной для грядущих поколений.

***

Мир целостен событий чередой,

Энергией связав их воедино.

А мы, с пренебреженьем господина,

Рождая всплеск, дарим за сбоем сбой.

И логики его не понимая,

Эгоистичны, как и всё зверьё,

Храня существование своё,

Всё копим… копим…, жизни отнимая.

Себя в природе мним за королей -

Сухой обломок от её ветвей.

***

Сжирает «суета сует»

Теорий бренные останки.

Быть может древние стоянки

Лишь новый цикл чьих-то бед.

Людей, чей мир был опрокинут,

Разрушен, превращён в ничто,

Сквозь войн кровавых решето,

Хоть был технически продвинут.

И надо было всё с нуля:

Искать места для поселенья,

И восстанавливать все звенья

От ложки и до корабля.

Но сказки да самообман

Такое сладкое лекарство.

И так легко придумать царство,

Народ, правительственный клан,

Культуру, правила игры…

А там, где были остановки,

Сосудов дряхлые осколки

Да каменные топоры.

***

Мы живём на земле муравьёв и грибов,

Птиц и ящериц, трав и деревьев…

Как одно из колец её дивных оков,

Бесконечно мелькающих звеньев.

Всё стабильно-непрочно, изменчиво в миг,

Словно сланцем покрытые склоны,

Где ведёт к катастрофе единственный сдвиг,

Вниз сметая камней эшелоны.

Мы беспечны, как ветры, что подчинены

Хаотической смене давленья,