Читать «Белые птицы вдали (Роман, рассказы)» онлайн - страница 174

— И-их, горемыки, забот на вас — как бубенцов на свадебной дуге, — с обидой сказала председательша. — Ну, вам виднее. Двоих вон в боковушке могу положить: одного на кровать, другого на полу, кто смелый?

Аким Петрович тут же согласился — угасшая надежда на горячий борщ снова забрезжила в нем.

— Оставайся, — сказал я Витьке, зная, что он-то вовсе выбился из сил.

— А ты, старик? — поднял он на меня воспаленные глаза.

— Пусть ему будет хуже! — с каким-то значением рассмеялась председательша. Она повязала платок, накинула на плечи телогрейку. — Пошли узнаем, примут ли.

Через два двора постучали в темное окошко, вошли в раскрытую калитку. Голые ветви деревьев висели низко над дорожкой, в темноте с них осыпались крупные капли. Мы немного обождали у входной двери, потом она раскрылась, в квадрате света перед нами стояла щупленькая старушка с выбившимися из-под платка седыми прядями.

— Чего тебе?

— Постояльца привела! На ночь! Пустите? — Старушка, видно, недослышивала, и проводница наша чуть ли не кричала.

«Как она услышала стук в окошко?» — только успел я подумать, как за спиной у старушки возникла девушка; в первую секунду я заметил только глядящие на меня большие темные глаза, и мне показалось, что вместе с каким-то детским любопытством в них мелькнула досада. Впрочем, у меня не было никакой охоты к физиономическим анализам. «Эта лежанка у печи — то, что мне нужно», — решил я, как только мы вошли в основную комнату. Вся изба состояла из прихожей-кухни и горницы. До меня не сразу дошло, что в комнате стоит еще одна кровать с наспех брошенным на нее розовым пикейным покрывалом. «Ну вот, стеснил людей, начнется переселение», — устало соображал я, чувствуя себя непрошеным гостем в чужом устоявшемся укладе. Но такое тепло исходило от протопленной печи. И я решил: будь что будет.

— Спасибо вам, — кивнул я хозяйке. Девушка стояла рядом в неказистом ситцевом халатике, изучающе глядела на меня. — Схожу только за вещичками.

— Спасибом не отделаетесь! — поиграла глазами председательша, и от ее слов мне стало тошно.

Когда вернулся, увидел: девушка ставит самовар на чисто прибранный стол. И сама она преобразилась неузнаваемо: шерстяная голубенькая кофточка ровно облегала ее, нежно гармонировала со светлыми волосами, с большими темными глазами, смягченными тенью ресниц, движения тонких, безукоризненной формы рук были плавны. И тогда сквозь вспыхнувшее было во мне недовольство от этих ненужных хлопот, от навязываемого мне чаепития прошел во мне тихий свет добра… Я и позже не мог объяснить себе этого состояния, этого, до озноба в груди, сознания неминуемой быстротечности того, что происходило… Задувший еще на закате ветер ломился в окна, посвистывали голые ветви яблонь во дворе, в густом, как деготь, мраке. А здесь, в реальной близости от меня, была эта девушка, и я видел: в ней что-то бродило, какое-то тихое смятение — почему бы мне было не принять это на свой счет?