Читать «Беллона (Я, Елизавета, Книга 4)» онлайн - страница 16
Розалин Майлз
Я схватилась за сердце, оно так колотилось, что казалось, лопнет шнуровка; мой пронзительный вопль разорвал воздух:
- Шлюха! Стерва! Чтоб ноги ее не было при дворе!
Берли невесело улыбнулся:
- Она вскочила на лошадь в ту же минуту, как узнала, что Вашему Величеству известно.
Я завыла белугой:
- Никогда, ни-ког-да я не разрешу ей вернуться!
- Мадам, она это знает.
О. Робин...
Я кусала губы, пока рот не наполнился кровью.
- Что до милорда Лестера... - Ровный голос Берли плавно перетекал над зазубренными скалами моего гнева. - Вам придется выпустить его, мадам. Пусть тоже оставит двор, чтобы смыть с себя позор.
Я пролила еще одну реку слез.
- Ладно.., но прикажите, чтобы он ехал не к ней.., где бы ни была Леттис, ему там не место!
***
Удивит ли вас, что я вновь обратилась к Симье, что я рвалась к браку с яростью матери, у которой отнимают дитя? И через три месяца он приехал, мой Анжуйский, мой последний шанс стать женой и матерью!
Как я в нем нуждалась! Месячные у меня становились все более скудными, кожа одрябла, хуже того, меня часто знобило и беспричинно бросало в пот. Если рожать, то как можно скорее. Однако как я его боялась!
- Боже, Парри, неужели вы ни на что лучшее не способны? Вы сделали меня старой клячей, ведьмой, уберите эти румяна, они выглядят чахоточными пятнами!
- О, мадам, мадам...
Парри не могла ответить: "Мадам, вам сорок пять, ваши щеки запали, слева у вас не хватает уже не одного, а всех трех зубов, нельзя день и ночь питаться одной тоской, а другой пищи вы не принимаете, вино же без закуски сладко на язык, но пучит желудок и портит кровь..."
- Парри, клянусь Божьим телом, кровью и костями... Сделайте что-нибудь, черт вас подери, ведь мой французский лорд ждет!
Ибо монсеньор прибыл (окрыленный Симье с утра прилетел об этом сообщить) и рвался немедленно меня видеть - его еле-еле уговорили передохнуть после безостановочной скачки из Дувра.
- Я надеюсь. Ваше Величество увидит сердце моего господина, его пылкую любовь, которая превосходит его внешний облик, как первый день мая превосходит последний день декабря!
Que voulez-vous?
Что на это сказать?
Я хотела любви.
***
- - Эй, трубачи! Трубите!
- Ее Величество! Ее Величество королева!
- Пригласите монсеньора! Ее Величество ждет!
Даже церемониймейстеры в большом зале замерли от благоговейного восторга. Я воссела на трон, как девственница, но и как королева, в сиянии белого, лилейно-белого атласа, расшитого алмазами и жемчугами, с веером из слоновой кости, в воздушном, сверкающем, алебастрово-белом воротнике. Я выжидательно смотрела на дверь, а в ушах неотвратимо звучало страшное предупреждение Уолсингема: "Чудовищно безобразный рябой коротышка".
Однако, когда герольды возгласили, стража ударила алебардами, церемониймейстеры склонились в поклоне и он вошел в зал, он сразил меня влет. Да, он был безобразен, мал ростом, меньше покойницы Кэт, и что хуже всего, не правдоподобно юн! У меня остановилось сердце.
О, какая боль, какое безумие старой кляче на пятом десятке сидеть перед мальчиком, который моложе меня больше чем в два раза! То-то повеселится весь мир!