Читать «Бедный негр» онлайн - страница 145

Сровняйте с землей этот городишко, если он не сдастся вам на милость.

Для простого люда, не понимавшего замысловатых речей цивилизаторов, эти слова были подобны бальзаму, пролитому на измученные, озлобленные сердца. Предводители, отдававшие такие приказы, были выходцами из народа, его плотью и кровью, и повстанцы беспрекословно подчинялись им.

Поджигались асьенды, вытаптывались посевы, уничтожался скот, и по бесчисленным дорогам равнин, по горным кручам и ущельям зловеще полз призрак грабежей и насилий.

— Это вернулся Бовес под личиной Эсекиэля Саморы, — говорили старики, помнившие времена, когда бесчинствовали орды страшного каудильо.

Венесуэльский народ хотел видеть в Саморе своего вождя и освободителя. Его слава достигла недосягаемых высот с первых же сражений. Подобно Бовесу, он увлекал за собой народные массы, но к разящему мечу безжалостного астурийца он добавил еще беспощадный огонь. В пожарищах гибла Араурэ, от Гуанаре остались дымящиеся развалины… Самора нигде не располагался лагерем, и его орлиный профиль грозно чернел на фоне отблесков пожарищ, в которых полыхала вся страна; сбивая врагов своими непрерывными маршами и контрмаршами, он вел по-лисьи хитрую, опустошительную войну.

Самора, несомненно, был предводителем, убежденным в справедливости и правоте того дела, за которое боролся, хотя он и не вникал в его сущность. Он владел полководческим даром, чего никак не желали признать чванливые заправилы Военно-инженерной академии, он обладал даром увлекать за собой народные массы и поистине железной волей, столь необходимой для того, чтобы сплотить в одно крепкое ядро бесчисленное множество анархистских отрядов. В то же время он был лишен творческих способностей, какими мог обладать только высоко просвещенный политический деятель, человек твердых убеждений, прочных как шпага, которую Самора сжимал в своей руке. Но даже при таких недостатках он стал признанным вождем народного мятежа, несущего всюду смерть. И вот вслед за вестью о блестящей победе при Санта-Инес пронесся слух о смерти Саморы, — предательская пуля настигла его в Сан-Карлосе.

Движение федералистов пустило глубокие корни на каждой пяди венесуэльской земли, и, даже если бы повергли в прах одного за другим всех тех, в ком народ видел своих вождей, разбили бы и уничтожили мятежные отряды, они, несмотря ни на что, тут же возникали бы вновь, пусть еще никем не возглавленные, но от этого не менее упорные в своей жестокой борьбе. Разгневанной фурии мятежа отрубали голову, но тогда у нее вырастали могучие руки, которые рушили на своем пути все, что еще оставалось на венесуэльской земле.

Жуткая тишина

Городок словно вымер: на улице ни души, все двери на запоре. Зловещий свет палящего тусклого солнца едва пробивался сквозь удушливую завесу едкого дыма; с объятых пожаром саванн летели и падали на крыши домов и тротуары мириады искр, которые подхватывал и кружил обжигающе знойный ветер. Над городом нависла жуткая тишина, тоскливое безмолвие, предчувствие близкой катастрофы, идущей следом за пожарами.