Читать «Бедный негр» онлайн - страница 119

И уже другим тоном, совсем непохожим на тот, которым он обычно говорил о Великом Сеятеле, лиценциат озабоченно добавил:

— По всей стране я вижу лишь смерть, огонь и развалины. Кругом столько пагубной злобы, неистребимой ненависти и безграничного властолюбия, что вряд ли наша бедная родина сможет снести их. Молодежь, какое вас ждет будущее?!

Немного помолчав, он заключил:

— Нам с Сесилио уже пора на покой, а Луисана… Что будет с нею?

Педро Мигель искоса посмотрел на лиценциата, ожидая, когда он выскажет до конца свою мысль. Но лиценциат, как обычно, ограничился лишь намеком; он ронял зерно мысли, давал ей направление, а уж развить ее дальше должен был собеседник сам. И все, о чем он говорил в тот вечер, так или иначе имело отношение к Луисане и к ее роковому будущему.

Увидев, что слова его оказали желанное воздействие, лиценциат перевел разговор на другую тему, — он заговорил о Педро Мигеле.

Юноша догадался, чего от него хотел Сесилио-старший; вихрь мыслей закружился в его голове. И были они такими мучительно непонятными, что Педро Мигель не смог всю ночь сомкнуть глаз.

Дьяволы и ангелочки

Был страстной четверг, нерабочий день, и Педро Мигель лениво поднялся со своего гамака. Альпаргаты, которые он обычно надевал по утрам, стояли так, как он их оставил вечером, но воля Педро Мигеля, казалось, уже была подчинена намерениям Тапипы и Росо Коромото, которые, чтя дружбу, связывавшую их с Лихим негром, старались увести Педро Мигеля с пути, где его поджидали неприятности.

Он встал рано и, по обыкновению, отправился завтракать в Эль-Матахэй, после завтрака он тоже, как обычно, пошел вместе с Хосе Тринидадом осматривать плантации. На этот раз он просто любовался прекрасно возделанными полями, густыми посадками сахарного тростника, чистыми оросительными канавами, ровными рядами фруктовых деревьев, ласковыми лучами солнца, играющими на яркой зелени. Вдруг Педро Мигель проговорил:

— Должно быть, вот так же приятно смотреть на свои собственные поля. Как видно, когда речь идет о земле, свое — это труд, который мы вкладываем в нее.

— Я вкладываю мой труд в то, что принадлежит тебе, — возразил Хосе Тринидад.

— А может, уже пришло время, когда мне следует помочь вам.

— Пока, слава богу, у меня еще силенок хватает. Но коли у тебя что не ладится в чужом имении или еще что другое приключилось, пожалуйста, можешь прийти и хозяйствовать на своей земле, хоть ты и никогда не хотел называть своей землей то, что принадлежит мне; тут и разговаривать не о чем. А чтоб не бросать чужое недоделанным, мы можем снова поменяться местами, и я снова вернусь на старое место и отработаю за тебя. Худа, как говорят, без добра не бывает.

— Мы еще потолкуем об этом и о других вещах. Прежде мне надо съездить в Каукагуа… У вас туда никаких поручений не будет?

Хосе Тринидад, догадавшись о намерениях Педро Мигеля, неприметно улыбнулся. В тех краях было ранчо Лома-дель-Вьенто, где жила родня его отца, уроженцы Канарских островов, и глава семьи и все его потомство.