Читать «Базельские колокола» онлайн
Луи Арагон
Катерина, Сесиль и другие
Строки «Базельских колоколов» ложились на бумагу, когда в Берлине горел рейхстаг, в Париже бесновались банды путчистов, в Испании фалангисты готовились к штурму Республики, в Европе, трагически приближавшейся к порогу 2-й мировой войны, закладывался фундамент того движения в защиту мира, которое станет влиятельной силой к нашим дням. Роман рожден этой эпохой, но обращен к другой, более ранней. Он рисует социальную карту Франции, но сконцентрирован вокруг нескольких имен, вынесенных в название частей: Диана, Катерина, Виктор, Клара. Сопоставление трех женских судеб — ключ к художественному замыслу книги, а может быть, и ко всему творчеству Арагона.
Данте воспел Беатриче, Петрарка — Лауру. Мы помним и другие женские имена, сплетенные с именами поэтов прошлого. В XX в. эта традиция грозила иссякнуть. Арагон возродил ее. «Глаза Эльзы», «Проза о счастье и Эльзе», «Эльза входит в поэму», «Меджнун Эльзы» и, наконец, скорбные строки разлуки:
«Эльзе Триоде, без которой я замолк бы навсегда» таким посвяшением открываются «Базельские колокола».
Трудно назвать другого поэта, нашего современника, который бы так свободно и лирично вел более полувека мелодию «о счастье и женщине», — не уставая, не напрягая голоса, не обрывая ее ни на миг. «Среди современных писателей я не помню ни одного, кто с такой же силой, как он, протестовал бы против антигуманного равнодушия самцов, утверждая, воспевая вновь и вновь достоинство женщины», — писал биограф Арагона Пьер де Лескюр. Отношение к женщине Арагон считал мерилом нравственности. Вот почему он сердился, если в образе Эльзы видели лишь аллегорию Франции, вот почему он пожимал плечами, если его упрекали в камерности. Определения «поэт родины» (как назвал его Морис Торез) и «поэт Эльзы» не воспринимались им контрастно. «Умение любить» (savoir aimer) не может быть камерным, человек должен самозабвенно любить женщину, родину, свою партию и товарищей, книгу и зелень травы. Первым испытанием этого таланта бывает влюбленность. «В любви каждый предпочитает себе другого» — вот что пленяло поэта и романиста. Сумел ли ты перешагнуть порог эгоизма и увидеть в другом существо, которое тебе дороже собственной жизни? Готов ли ты принять страдания ради счастья «другого» или «других»?
«Дай мне руку твою, дай мне муку твою, передай мне огонь, что в тебе обитает, передай его мне, чтобы он от тебя отступился. Пусть он пожирает меня, одного лишь меня, мои жилы, и мышцы, и нервы, чтобы унес я его далеко от тебя, чтобы унес я его...» (Арагон, «Неоконченный роман»).
Если ты не способен на это ради любимой, и родина не дождется твоей помощи. «Я не верю в патриотизм человека, не умеющего любить женщину», — бескомпромиссно провозгласил автор «Базельских колоколов» уже на склоне лет.
