Читать «Ах, эта черная луна!» онлайн - страница 37

— Не знаю, что там у тебя были за причины уходить, но легче было поделиться с секретаршей и с заместителем.

Юцер сглотнул слюну и промолчал.

— Ребенок в опасности, — донес он вечером жене. — Яд уже проник в ее головку. С этим надо что-то делать.

— Уезжать, — в который раз повторила Мали, — надо уезжать. В этой стране нельзя жить, а воспитывать в ней детей просто безнравственно.

Юцер нахмурился и запел арию из «Травиаты». Как выбраться из советской мышеловки, он не знал, и собственное бессилие его раздражало.

Между тем, такая возможность однажды ему представилась, и он ею пренебрег. Ночью в дверь тихонько постучали. Дверь открыла Мали, и незнакомый человек сунул ей в руку записку. Сунул и побежал вниз по лестнице.

Мали прочла ее, положила на лоб и прижала ладонью. Потом она прикрыла глаза. В комнате запахло махоркой и гнилью.

— От этой записки несет опасностью, — сказала Юцеру Мали. — Будь осторожен.

Писал записку двоюродный брат Юцера, Орчик. Юцер знал, что он остался в живых и даже воевал, но повстречаться им до сих пор не удалось. И вот Орчик вызывал Юцера на тайное свидание в лесу. Ехать надо было немедленно, и Юцер раздумывал — на чем? Автобусы в такой час не ходили. Юцер решил идти пешком.

Время было беспокойное. В лесах водились бандиты. Кроме того, человека в приличном пальто мог остановить всякий, а пальто у Юцера было приличное. Мали принесла из кладовки потрепанный плащ. Плащ был так ветх, что его прежний хозяин, перебираясь на постоянную квартиру, оставил эту рухлядь у Юцера.

— Терпеть не могу маскарад, — сказал Юцер и отодвинул плащ рукой.

Мали не двигалась с места и смотрела умоляюще.

— Хорошо, — сказал Юцер, — но никогда больше.

Мали снова приложила записку ко лбу и вслушалась внимательнее, чем прежде. Она услыхала гул машин, выстрелы и крики. Но не сразу, далеко не сразу. Все это случилось после небольшого перерыва.

— Ты можешь идти сейчас, — сказала Мали Юцеру, — но ни на что не соглашайся. И предупреди Орчика об опасности. Что-то связанное с машинами и военными. Он не должен ехать на машинах. Хотя бы в ближайшие недели.

— Я передам, — улыбнулся Юцер, — я передам ему, что ты не велишь ему ездить на военных машинах. Он будет растроган твоей заботой.

Юцер шел долго, петлял, заходил в чужие парадные, пережидал, менял направление и пользовался проходными дворами. Хвоста он не заметил. Улицы были безлюдны. Юцер вошел в еще одно, известное ему парадное, спустился в полуподвал, поднялся по лестнице и вышел на соседнюю улицу. Потом снова вошел в полуразрушенный дом и опять вышел дворами на соседнюю улицу. Постоял под деревом, подождал. В полной тишине должны были быть слышны шаги того, кто шел бы за ним по одной из трех параллельных улиц, оставшихся в стороне. Юцер решил ждать десять минут.

Десять минут тикали вечность. Шагов он не услыхал. Спустился к реке и пошел к лесу.

Юцер двигался бесшумно, стараясь не торопиться. Натали часто говорила, что в спешке человек выдает себя. Она любила разгадывать шифры и часто оглядывалась на ходу. Иногда пряталась в парадных. Это было в Париже. Зачем она моталась по всей Европе? Что несло ее в Турцию, Египет и Палестину? Была ли она действительно связана с какой-нибудь разведкой? Арестовали ее явно не за это. На кого она работала? Почему не боялась советской власти и осталась в городе? Впрочем, многие остались. Да и куда им было бежать? В Германию? В Германии Натали бывала часто. Так часто, что он решил — у нее есть там любовник. Нет, Натали ненавидела Гитлера. Так, может быть, она работала все-таки на Советы? Но тогда, почему ее сослали?