Читать «Ах, эта черная луна!» онлайн - страница 115

Чок выслушал историю и задумался.

— Где-то я ее уже слышал, — сказал он удивленно. — Конечно, я слышал ее от Юцера. Но он говорил о себе!

Чок сказал это и зажал себе рот, но слово уже вылетело.

— Вот как! — поразилась Любовь. — Ну, если это про него и Наташу, ему дорого обойдется. Как интересно!

— Ты говоришь так, словно речь идет о ненавистном тебе человеке, — удивился Чок.

— А ты думаешь, что я влюблена в своего папулю? Чего он крутится вокруг этой Натали? У него есть жена и дочь!

— Ревнуешь, что ли?

— Не-е. Развлекаюсь. Надо же понять, что это такое: любовь втроем. А это — пустое. Игры. Но моей мамуле так и надо!

— Это еще почему?

— Потому что она сумасшедшая. Колдует над своими картами, и в голове чепуха какая-то. Она отца заморочила. И все время ему на меня жалуется. Иногда мне хочется, чтобы она исчезла. Пропала, как сон.

— Дура ты, — жестко выговорил Любови Чок, — таких, как твоя мать, поискать надо. Вырастешь — поймешь.

— А я уже выросла. Метр семьдесят два. Не намного ниже тебя.

— Роста в тебе больше, чем нужно, а мозгов мало. И вертятся они вхолостую.

— Ты лучше скажи, целоваться будем или как? — перебила его Любовь.

Деловитость ее тона царапнула слух юноши. Однако, когда они погрузились в тихое и теплое колыхание, в мир переворачивающихся плоскостей, в короткое сладкое забвение, похожее на сон, но с тем отличием от сна, что, запертые в тесном пространстве, они вовсе не искали из него выхода, это забвение казалось даже приятным. Оно стучало в мозгу, как часы, не имеющие стрелок и тикающие без причины и следствия.

Потом Чок жалел о том, что не поговорил с Любовью обо всем до конца.

19. Времена ведьмы

Когда Натали сообщила Мали, что собирается уезжать в Юрмалу к своим ландышам и оставляет ее на попечение Ведьмы, она как бы определила судьбу старухи. Одно сообщение о том, что Эмилия не едет с Натали, а остается, сделало Мали счастливой в тот момент. И пускай себе Натали едет, и чем дальше уедет, тем лучше, лишь бы Ведьму не сманила. И ходила Мали на кухню, и сидела там без дела или за придуманным делом, и хотела задать вопрос, и не решалась.

— Почто маешься? — спросила ее наконец Эмилия. — Чем душу себе тревожишь?

Никакая хитрость не пришла Мали на ум, и она просто спросила:

— Ты осталась по Наташиному поручению?

— Чего? — удивилась Ведьма.

— Ты ведь с ней собиралась уехать, разве нет?

Ведьма присела на краешек стула и стала обтирать фартуком безупречно чистый стол. На лице ее проступила обида, и Мали испугалась. Никогда она не видела, чтобы губы у Эмилии дрожали, чтобы так напряженно из носа вылуплялся клюв, чтобы так зло катались по щекам желваки.

— Что ты, что ты, — заторопилась Мали, — я не хотела тебя обидеть, я так рада, что ты с нами.

— А я на тебя и не в обиде, — напряженным голосом ответила Ведьма. — Никуда бы я не поехала от Любы да от тебя. И Юцера мне бросать жалко. Только Наташа меня и не звала.