Читать «Афганская война ГРУ. Гриф секретности снят!» онлайн - страница 19

Непринужденно разговаривая с прапорщиком Микаладзе, я вошел в дом вслед за ним. С порога нельзя было сказать, сколько человек находится в комнате, из-за плотной завесы табачного дыма и кухонной копоти.

Помещение оперативной группы было грязное, неухоженное, с тяжелыми запахами грязи и сырости. Помещение давно не проветривалось, что нередко бывает у нерадивых и ленивых хозяев, занятых пьянством, потерявших всякое представление о времени суток, что в данный момент – утро или вечер.

В табачном дыму были слышны голоса оперативных офицеров Собина и Саротина. Они сидели за столом напротив друг друга и хлебали деревянными ложками щи, о чем-то громко и оживленно разговаривали. Оба в звании майора. Примерно одногодки. Лет под сорок. Собин и Саротин прибыли в Афганистан из Читы, но до прибытия в Кандагар не знали друг друга, познакомились здесь, в Кандагаре. Подружились. Стали, по словам полковника Шамиля, корешами до гробовой доски. Третьим компаньоном за столом был громадный черный кот. Он то и дело спрыгивал с колен майора Собина и лез под стол, куда Собин и Саротин бросали коту кости, и черный кот, с отчаянными кавалерийскими усами, похожий на булгаковского кота из «Мастера и Маргариты», грыз кости, дробил их своими мощными зубами. На столе у господ офицеров стояла бутылка водки, уже начатая, другая, пустая, валялась рядом со столом на полу. Оба майора с раннего утра опохмелялись, были под градусом и на мое присутствие не обращали никакого внимания. Шумно разговаривали, ругались. Слышались мат, нецензурная брань.

Два переводчика разведгруппы, Хаким и Ахмет, сидели на полу, по-азиатски поджав ноги под себя, играли в шашки, спорили по-узбекски, кричали. Бросив на меня равнодушный взгляд, продолжали играть и спорить так же азартно и шумно, как вели себя оперативные офицеры группы. Солдат-водитель автомашины Саша Григорьев, молодой и красивый, внешностью похожий на Кларка Гейбла, партнера по кинофильму «Унесенные ветром» несравненной Вивьен Ли, как заправский повар обслуживал господ офицеров. То и дело бегал от кухни к столу, приносил офицерам то перец, то горчицу, а они недовольно кричали: «Сашка! Ты снова пересолил, скотина, щи! Смотри, как бы опять тебя не побить по ушам!»

Наконец майор Собин повернулся в мою сторону, и я узнал его – Собин. Он погрозил пальцем водителю автомашины, Саше Григорьеву, и отвернулся от меня. Я его не интересовал. Собин впал в тоску и уныние, напоминал своим видом старика, выжившего из ума. Облокотился о стол, загрустил.

Бедная, простая и очень старая мебель в «Мусомяки» говорила о том, что бывший хозяин дачи успел удрать и вывезти все ценное, оставил лишь старую мебель-рухлядь, несколько табуреток, стол-развалюху, обшарпанные потолки и стены.