Читать «Архив» онлайн - страница 151
Виктория Шваб
Когда дверь захлопывается, я не вижу ничего, кроме ослепительного белого сияния. Вокруг меня бесконечное сверкающее пространство: ни пола, ни потолка, ни стен. Только ослепительный белый свет. Я знаю, что должна сосредоточиться и найти дверь, выбраться и обезвредить Оуэна. И как шепчет мне рациональная часть подсознания, это вполне реально, раз уж я жива, дышу и могу подойти к стене.
Я делаю шаг, и белизну вокруг сменяют цвета и шум жизни.
Моей жизни.
Мама с папой на крыльце нашего первого дома, она сидит у него на коленях, а у него в руках книга. Новый дом, выкрашенный голубой краской, беременная мама, с трудом проходящая в дверь, Бен, взбирающийся по ступеням, словно это скалистые уступы, рисующий где угодно, кроме своего альбома, превращающий нишу под кроватью в «дом на дереве», потому что он боится высоты и ему страшно лезть в настоящий, Линдси, с трудом помещающаяся под кроватью вместе с ним, Линдси смотрит на звезды на крыше, дед в загородном доме учит меня вскрывать замки, блокировать удары и читать воспоминания, скамьи в коридоре больницы, натянутые улыбки, драки, много крови, боль, переезд, коробки повсюду, Уэсли и Оуэн…
Все это изливается из меня на белую поверхность, забирая что-то с собой, важное, как кровь или кислород, потому что мое тело обмякает, а сознание теряет четкость, и чем дальше, тем сильнее.
И тут картинки начинают отступать, белизна пожирает их одну за другой, словно гасит экраны с событиями моей жизни. Я стою, покачиваясь на неверных ногах. Белизна заполняет все, а у меня подгибаются колени. Картинки продолжают исчезать одна за другой, мое сердце рвется из груди.
Нет.
Света и воздуха становится все меньше.
Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на том, что, судя по ощущениям и гравитации, я стою на полу. Сосредотачиваюсь на том, что мне нужно идти. Я слышу голоса. Я узнаю маму, которая чирикает про свою кофейню, папу, предполагающего, что это будет приятное приключение, Уэсли, говорящего, что он никуда не уйдет, Бена, просящего меня подойти и взглянуть, и Оуэна, шепчущего, что все кончено.
Оуэн. Злость придает мне сил, хотя голоса слабеют. Держа глаза закрытыми, я умоляю свое тело подняться. Оно не слушается, и я ползу к стене, которая, как я уверена, существует где-то впереди. Становится слишком тихо, и я начинаю совсем медленно соображать, но продолжаю упрямо ползти вперед на локтях и коленях. Боль в запястье напоминает мне, что я все еще жива. И тут мои пальцы упираются в основание стены.
Сердце снова подскакивает и начинает бешено стучать.
Кожа немеет, ее будто покалывают тысячи ледяных иголок. Я подтягиваю ноги и достаю из кармана ключ деда. Опираясь о стену, встаю, стараясь не упасть, хотя меня шатает из стороны в сторону, и вожу руками по стене, пока не нащупываю невидимый дверной косяк.
Все воспоминания угасли за исключением одного, связанного с дедом.
Я не могу разобрать слов и даже не могу сказать, открыты мои глаза или закрыты, и это пугает, поэтому я сосредотачиваюсь на дедушкином певучем луизианском акценте, и вожу руками туда-сюда, ища скважину. Вот и она.
