Читать «Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.» онлайн - страница 7

В IV–V вв., в период, о котором мы судим в первую очередь по данным хорошо осведомленных, местных авторов, нахарары представали как сословие, определявшее структуру общества в целом. Они выполняли воинские обязанности, служили при дворе царя, а в собственных уделах были полновластными владыками. Положение нахарара и его фамилии на иерархической лестнице определялось гахом. Гах — место нахарара во время торжественных собраний во дворце. Также и бардз, т. е. подушка, которая использовалась во время дворцовых приемов, приобретала тем самым обрядовое значение. Последовательность гахов фиксировалась местнической грамотой, гахнамаком, в которой перечислялись все места — от высшего к низшему. Порядковый номер гаха (собственно, его владельца) и служил мерилом патива — «чести», определявшей положение нахарара в обществе в самом широком смысле слова.

Н. Г. Адонц, который наиболее глубоко исследовал эту систему, полагал, что решающим признаком при установлении места гаха в списке было число конных воинов, состоявших под началом того или иного удельного князя. Соответствующие цифры содержатся в близкой гахнамаку воинской грамоте — зôранамаке. Действительно, первое место в гахнамаке занимает князь Сюника, у которого имелось 19 тыс. 400 воинов. Но следующий по количеству военный контингент выставляет князь Ынцайеци — 4 тыс. всадников, а его место в гахнамаке — 46-е. Князь Гардмана выставляет тысячу всадников и занимает 24-е место, а на 23-м месте — князь Вардзавуни, имеющий всего 200 воинов. Конечно, и гахнамак и в особенности зоранамак дошли до нас в измененном виде, так что отдельные примеры можно оспорить, в целом же нетрудно заметить, что наиболее именитые роды действительно имеют наибольшее количество воинов. Обращает внимание и то, что в воинской грамоте 17 нахараров выставляют по тысяче человек, 20 — по 300, 16 — по 100 и т. д. Таким образом, в зоранамаке обозначено несколько разрядов нахараров, определяемых по количеству воинов. Гахнамак же строился по другому признаку, он не имел разрядов, включавших несколько лиц, так как собственный гах присваивался каждому нахарару в отдельности и значимость его определялась порядковым номером, начиная от первого, высшего. Следует думать, что место на иерархической лестнице определялось не только количественным составом дружины.

Бывало и так, что место, занимаемое нахараром в этой системе внутрисословных взаимоотношений, время от времени становилось предметом спора. Известны случаи, когда происходили разного рода смещения, но принцип, по которому был основан гахнамак, предполагал стабильность.

Местнический принцип сохранился и в марзпанский период. Во введении к гахнамаку говорится, что католикос Сахак утвердил эту грамоту у персидского царя царей Врама, т. е. Бахрама V Гура (420–438). Когда вызванные в Ктесифон нахарары отреклись было от христианства, Ездигерд II, говорит Елишэ, «рассыпал и бросал перед ними земные награды и вновь обновил всем им пативы и гахи…». Тот же автор рассказывает, как Ездигерд, совращая армянских нахараров, одних одаривал золотом и серебром, других прельщал деревнями и имениями, а некоторых — пативами и княжениями великими. Местнический принцип оставался в силе в течение всего персидского владычества и придавал нахарарской системе известную стабильность. В условиях марзпанской Армении он сохранял древние, идущие еще от царского периода традиции.