Читать «Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.» онлайн - страница 154

В надписи Баграта Вхкаци термин катепан фигурирует дважды: в начале надписи, в сочетании «катепан Востока», и ниже, в связи с выдачей 600 модиев семян («катепан, кто бы он ни был, пусть выдаст 600 модиев»). В. Н. Бенешевич полагал, что во втором случае катепан — лицо, отличное от Баграта Вхкаци и вообще не относящееся к византийской администрации. По его мнению, этот катепан, подобно мутасибу надписи Аарона (см. ниже), является представителем горожан перед византийским правителем. Подобные воззрения высказывали и другие ученые. Основной довод сторонников этой точки зрения сводится к тому, что катепан Востока Баграт Вхкаци не мог давать распоряжения своим преемникам. Но в таком случае еще меньше оснований ожидать, что он мог давать распоряжения катепану как лицу, подчиненному его, Баграта Вхкаци, преемникам! Идея двух катепанов в одной надписи неубедительна: если бы речь шла о двух разных должностях при полной омонимии термина, двойственность бросалась бы в глаза уже современникам этой надписи. С другой стороны, нет ничего невероятного в том, что, представляя имперскую администрацию, Баграт Вхкаци оглашает решение, обязательное не только для него самого, но и для его преемников.

Но то качество, которым В. Н. Бенешевич ошибочно наделяет катепана, вполне подходит мутасибу надписи Аарона. В числе прочих послаблений Аарон освободил горожан он налога г ют, который вносил мутасиб, говорится в этой надписи. Этот термин является, конечно, армянской транскрипцией араб. мухтасиб. В мусульманских городах мухтасиб ведает хисбой, т. е. надзирает над рынками и следит за правильностью коммерческих сделок. Анийский мутасиб, вероятно, играл сходную роль. В Судебнике Мхитара Гоша говорится, что князья «должны иметь также надсмотрщиков, которые должны постоянно преследовать подделывателей мер и весов, дабы торговцы не позволяли себе какого-либо мошенничества». Нам важно отметить, что он был лицом, сотрудничавшим с византийской администрацией, стало быть, неким посредником между нею и местным населением. В этом смысле он может рассматриваться в одном ряду с танутэрами. К этой же категории относит С. А. Авакян и тех ишханаворов, которые ходатайствовали перед Аароном о снятии гюта. Контекст надписи, однако, заставляет думать, что под ишханаворами разумеется местная городская знать, которая в других случаях обозначена глхаворй калаки.

Три ацийские надписи, высеченные от имени Аарона, Баграта Вхкаци и Иоанна Монастыриота, являются, по существу, единственным источником, проливающим свет на деятельность византийских правителей. «Для историков права и особенно хозяйства древней Армении, — писал В. Н. Бенешевич, — надпись Баграта должна будет служить долгое время не источником света для объяснения неизвестных явлений, а предметом внимательного изучения, обещающим в награду за труд богатые результаты, но требующим обширной подготовительной работы в различных отношениях». Приходится констатировать, что за десятки лет, прошедших после опубликования исключительно важного исследования выдающегося византиниста и кавказоведа, остается все еще немало темных мест, ожидающих истолкования.