Читать «Антология современной французской драматургии. Том I» онлайн - страница 193

НЕДЖМА. Я не желаю слышать!

ЛАХДАР. Уходи, расстанемся без боли в наших чудовищных сердцах. Одной души хватит, чтобы пройти по миру, хоть и немного слов донесет последнее дыхание. Я умолкаю. Горячим комочком ты лежишь на кончике моего языка, и я молча гребу, чтобы причалить к тебе при отливе. Словно риф, твоя грудь не дает мне двинуться. Едва держась на плаву, торожными взмахами я продвигаюсь в сон грота. Сейчас я готов отдать тебе душу. Крушение больше не влечет меня. Я предпочел сну дар слова, лишь бы ты поддерживала меня. Но берега твоей плоти — это лишь бездны и буруны. Смертельно раненным я достигаю суши; стоит мне возвысить голос, и я предан.

НЕДЖМА. Я поджидала тебя в глубине провалов, в тесном кругу убийц я познала охоту на дикобразов. Ты всегда терял меня.

ЛАХДАР. Да, я проводил свои дни на дне могилы, подстерегая тех, кто не попался в твои сети. Они шли по моей груди, а ты выгибала спину, ты мурлыкала им в усы. Если я не мог сдержаться и протестовал, твое возмущение загоняло меня еще глубже, и каждый из соперников пользовался этим, норовя добраться до моего тесного убежища. Так мне приходилось соучаствовать в твоих преступлениях, отказавшись даже от казни.

НЕДЖМА. Ты лжешь. Что еще за казнь ты выдумал?

ЛАХДАР. Этот раздор придавал им смелости. Только я мог развеять их неведение. И соперники суетились, а порой даже плакали над моей могилой. Я не мог ни избавиться от их общества, ни утешить их, я, на котором еще оставались следы твоих когтей. Кстати, мой голос только усугублял бремя, так что любое исторгнутое мной проклятие лишь добавляло тебе очарования.

НЕДЖМА(рассеянно, но убежденно). Простой приступ ревности.

ЛАХДАР. Но если бы я развеял чары, им пришлось бы наблюдать, как я покидаю твое пленительное ложе, и они настроили бы меня против тебя. Вот тогда я достиг бы вершины муки. Но я не желал подниматься до твоих высот, зная, что в конце меня поджидает пустота.

НЕДЖМА. Ты так и не пожелал покорить меня до конца. Помнишь утро, когда ты покинул меня, не попрощавшись, насмешливо скривив губы?

ЛАХДАР. В то утро в казармах отменили увольнительные, и солдаты готовились выступить. Наши руководители были не в курсе. Я знал только, что рано или поздно появится полиция. Я ждал наших людей, отвечающих за охрану порядка, и первые группы уже были сформированы. Народ всегда приходит на улицу Вандалов. Наступал момент, когда толпа должна была выплеснуться на проспект. Накануне ночью полицейские засели во многих домах. Мы делали все что могли. С одного из балконов начали стрелять куда придется. Толпа сгрудилась в одну плотную массу. Мы использовали все, что попалось под руку, в качестве метательных снарядов, но никакой защиты у нас не было. Прибыли солдаты. Они стреляли очередями, я оказался на земле, оглушенный, бесчувственный, с забытым привкусом на губах, но глаза мои еще что-то различали. Потом толпа принялась танцевать, и я не хрипел или, по крайней мере, не слышал своего хрипа, как и хрипа других раненых, потому что в теле моем был свинец, а в городе стоял шум; мне просто показалось, что народ пустился в пляс. Это было совсем не грустно. Кстати, у меня еще оставались сигареты. Я не видел той алой лужи, в которой лежал. Погода была хорошая. Демонстрация не закончилась. Мне казалось, что солдаты пришли из другого мира, а про полицейских я забыл. Но толпа постепенно редела. И тогда я почувствовал слабость.