Читать «Антисемитизм в метапсихологических очерках» онлайн - страница 55

Первым пациентом врача, конечно, должен быть тоже праисторический предшественник по фазе 1 самого Адама с его потомством, но уже находящийся в историческом процессе в фазе 1. Ещё бы, такая психическая травма, приведшая к возникновению нового биологического вида! То, что Адам — не еврей показано в работе [1]. Не располагая аппаратом [1] — [5], Фрейд въедливо докопался индивидуально по Моисею [6] и установил: Моисей — не еврей, а поскольку к тому же их было два, последовательно сменивших один другого, и оба не евреи, в названии его работы: «Человек по имени Моисей…..».. Таким образом, Адам — не еврей, Моисей — не еврей, Новый Адам — вовсе не Христос, а просто еврей [1]. Еврей — не «лицо еврейской национальности», а состояние, необходимое для выживания племени, нации, этноса и всего биологического вида. Как теперь поступить с Христом? Перед еврейским бессознательным стояла задача — освободить первый культурно-исторический тип бессознательного от первородного греха. Точнее, от комплекса трансцендентной вины за него. Для этого должен найтись человек с обстоятельствами жизни и смерти, подобными описаным в Новом Завете. И вовсе не обязательно точно такими же. Достаточно, чтобы он был чем-то похож на ницшеанского «бледного преступника» [7], не особенно цепляющегося за жизнь из-за чувства вины, ничем, кроме смерти, не снимаемой. Поскольку публичные казни были в те времена не редки, подбор такого «бледного преступника» было делом не трудным. Евангелистов, кроме синоптических, найдётся — пруд пруди! Для возникновения психического феномена «deja vu» у первого типа бессознательного языческие народы вокруг Распятия врачу собирать было не надо. Нужен написанный текст, а по евангелистам — отредактированный «врачом», чтобы катарсис в евхаристии постоянно делал своё дело — исцелял от комплекса вины за первородное отцеубийство фантомом первичной тотемической трапезы. В самом тексте должно содержаться учение о замене внешних запретов, вызываемых репрессивностью культуры, на внутренние для создания, пусть и не врождённой, как у евреев, а только психической, но имманентной внутренней у христианина репрессированности бессознательного. Церковное «катарсисческое отреагирование» чудовищной по своему психическому воздействию сцены первородного греха должно, естественно, периодически возобновляться с предварительным покаянием. Пассионарность еврейского бессознательного (фаза1) как и в случае с потопом, вновь наложилась на невротическую фазу3 вымирающих этносов. Но в случае с Христом выйти абсолютно сухим из воды еврейскому бессознательному всё же не удалось. Очень тяжело с антисемитов снимать первородный грех! Пришлось испачкаться, оговорив себя, разыграв своими представителями фантомную сцену с Богом-Сыном, психически тождественную той, которую первый культурно-исторический тип бессознательного с начала своего возникновения сотворил с Богом-Отцом. Субститут первородного греха, конечно, без прямого убийства еврейскому бессознательному нужно было в этом случае взять на себя. Всё могло быть фантомным — Рождество, жизнь (практически в Новом Завете не описанная) и три года общественного служения. Но смерть должна быть реальной! При этом историческая правда должна быть сохранена. Палачи (римские легионеры) и Жертва должны были принадлежать к одному и тому же, первому культурно-историческому типу бессознательного. Синедрион — только эрзац звериной стаи или первобытной орды. В этом смысле учение церкви о единосущности Отца и Сына близко к истине, а принимая во внимание психическую тождественность обстоятельств их смерти — абсолютно верно. Символический каннибализм в причастии стал относиться не только к Христу, но и к первичной тотемической трапезе после первородного отцеубийства, то есть к Отцу. Последние дни Христа описаны с такими подробностями и правдоподобием, что в фантомность их (из-за правдоподобности деталей) даже трудно поверить. Но это уже — терапевтическое мастерство врача! Его способность совершить насилие над собой, создав в самом себе имидж своего пациента и взяв на себя «первородный грех», к которому сам врач не имеет ни малейшего отношения. Такая способность вызвана врождённой репрессированностью еврейского бессознательного [1], создавшей психический компенсатор по отношению к внешней репрессивности культуры, и в пределах возможностей этого компенсатора совершить насилие над самим собой. В психической эволюции в энергетическом смысле катарсисческий метод выполняет роль маховика у поршневого двигателя, выводя поршень из «мёртвых точек». Но у двигателя «мёртвые точки» — метафорические, а смертоносность содержания коротких фаз 1 и 3 в психической эволюции — реальная.