Читать «Ангел, автор и другие. Беседы за чаем. Наблюдения Генри.» онлайн - страница 12

Почему прохожий любит только герцогинь?

Я покупаю журнал за четыре с половиной пенса и погружаюсь в чтение. Героиня слезливой истории — молодая герцогиня. Муж ее подвержен пороку азарта, причем играет не по мелочи, а на тысячефунтовые купюры. В результате семья вынуждена поселиться в бельэтаже отеля «Карлтон». В роли злодея выступает русский князь. Воспитанный в старых традициях баронет не в состоянии угнаться за стремительно летящим временем. Какая уважающая себя героиня покинет мужа и бросит детей ради греха и ничтожных пяти тысяч фунтов в год?! Дамам прошлого — дочери священника или молодой талантливой художнице — действительно следовало бы опасаться искушения. Ну а наша современница никогда не падет ниже уровня кабинета министров.

Иногда доводится спрашивать себя, уж не повинны ли в нынешних литературных вкусах Карлайл с Теннисоном? Действительно, Карлайл твердо внушил читателям, что внимания достойны лишь биографии великих людей, а Теннисон убедительно призывал «любить тех, кто выше». Потому-то литература, вечно стремящаяся к вершине, проходит мимо простой Ромолы и спешит навстречу леди Понсонби де Томпкинс; если бы какого-нибудь современного критика угораздило родиться раньше времени, то провинциальный роман Шарлотты Бронте он окрестил бы не иначе, как «историей из жизни высшего общества».

Британская драма зашла еще дальше. Действие пьес происходит исключительно в старинных замках и, как пишут в рекламных проспектах господа из фирмы «Ламли и К°», в «импозантных городских особняках, отвечающих потребностям состоятельных джентльменов». Сведущий современный драматург понимает, что тесная комнатка не место для бурного развития событий. Случалось, правда, что кое-кому из авторов удавалось отыскать психологические коллизии даже в скромном жилище, но эти господа, должно быть, умели видеть людей насквозь.

Однажды я нечаянно сочинил пьесу и прочитал творение известному импресарио. Тот терпеливо выслушал и заявил, что произведение чрезвычайно интересно; они все так говорят. Я ожидал, что маэстро направит докучливого автора к кому-нибудь из своих коллег. Каково же было мое удивление, когда светило пожелало оставить пьесу себе, но только если будут внесены определенные изменения!