Читать «Альманах немецкой литературы. Выпуск 1.» онлайн - страница 45
Автор неизвестен
Что, спрашиваю я.
Он должен весить как минимум килограмм шестьдесят, а он и до пятидесяти не дотягивает и даже продолжает худеть. Это великий ум, а вот тело его усыхает и скоро исчезнет совсем, и тогда его забудут.
Ну, спрашиваю я его, а что — тем более?
Отец вздыхает.
Чтобы нам снова не выбили стекла, мама опустила все жалюзи и слегла в постель, потому что у нее был нервный срыв, и теперь снова началась колика, и она даже есть ничего не может. Отец все время достает свои шприцы и бегает к ней наверх, а в нашей кухне теперь орудует тетя Ильза и на всех готовит. Мы тремся возле тети Ильзы, но про окна нам надо помалкивать, потому что она разнесет это по всему городу, что лишь ухудшит дело, говорит отец.
А можно ей рассказать про то, что у нас господин Вейльхенфельд был в гостях, спрашиваем мы.
Нет, тоже нельзя, говорит отец, ни в коем случае. Он снова бежит со шприцем в мамину комнату, откуда слышится ее стон, а тетя Ильза кричит из кухни, что ужин готов. После ужина, о котором мама даже и слышать не хочет, мы с сестрой идем в город, чтобы посмотреть на господина Вейльхенфельда хоть через окошко его квартиры, как он там. Но самого господина Вейльхенфельда мы не увидели, хотя у него свет горит. А когда уже собирались домой возвращаться, заметили его тень на стене. Впрочем, кроме тени, и сам господин Вейльхенфельд тоже дома, потому что слышно, как он покашливает. Сидит небось над своими книгами, а может, задремал или же придумывает что-нибудь из головы, какую-нибудь новую идею. Наверное, при этом он совсем склоняется к столу, чтобы, как только идея появится, не потерять ее, а сразу записать в книгу. А когда мы потом уже пришли домой, сестру уложили спать и она, наверное, уже заснула, а тетя Ильза убрала на кухне или, по крайней мере, сказала, что убрала, и мы с отцом остались одни, я его спрашиваю, был ли он сегодня у господина Вейльхенфельда, а он отвечает: Был, был.
И что он?
Поговорили, но только не про хулиганов, а про его сердце, которое дает сбои, отец вполне отчетливо их слышит. Зашла речь и обо мне тоже, видно, я понравился господину Вейльхенфельду, он даже назвал меня
А что он еще говорил, спрашиваю я.
Ну, еще он спросил отца, правда ли, что я люблю рисовать. Если да, то он мог бы давать мне уроки рисования, скажем, раз в неделю.
Разве он умеет рисовать?
Если берется учить, значит, умеет, говорит отец. И потом покупает мне, потихоньку, чтобы сестра не видела, потому что она сразу разнылась бы, что хочет точно такую же, коробку цветных карандашей и пачку белой бумаги, и я в тот же день, то есть во вторник после обеда, с чисто вымытыми руками иду через рыночную площадь к господину Вейльхенфельду на урок рисования.
Господин Вейльхенфельд, говорит отец, может целыми днями сидеть над книгой,