Читать «Альманах немецкой литературы. Выпуск 1.» онлайн - страница 44

Я сразу же вернусь, говорит отец и гладит маму по голове.

Нажав на ручку, он распахивает дверь своей настоящей ногой и быстро выходит во двор, чтобы найти тех, кто бросался камнями.

Он прихватил карманный фонарик и свою дубовую палку, она обычно за дверью висит. А револьвер, который он с войны привез, ему взять с собой нельзя, потому что отец дал себе слово никогда больше не прикасаться к оружию, поэтому закопал его в лесу и место позабыл.

Останешься дома, говорит он мне.

Прихрамывая, он выходит во двор и кричит в темноту: Кто здесь?

Он обводит фонариком двор, кусты, гараж, но те, кто кидался, ему не отвечают. Потом отец проходит за дом, мы слышим, как он приволакивает свою ненастоящую ногу на садовой дорожке.

Кто здесь, повторяет он.

Вернись, кричит ему мама во двор, не оставляй нас одних.

Не делайте глупостей, господин доктор, кричит господин Вейльхенфельд.

Подумайте о семье, кричит господин Магириус.

Сейчас, сейчас, иду, отзывается отец из-за дома. Его давно уже не видно. Мы стоим в прихожей и всматриваемся в темноту. Глаза у мамы становятся совсем беспокойными, потому что отец там, на улице.

Я уверен, бросали они не булыжники, а совсем маленькие камешки, говорит господин Вейльхенфельд, чтобы успокоить маму.

Colloquium interruptum, говорит господин Магириус господину Вейльхенфельду и фыркает.

Мне дали понять, что я переступил границу, говорит нам господин Вейльхенфельд. Хорошо, я предупрежден. Сегодня слишком далеко зашел, что ж, теперь мне это известно. Нельзя покидать отведенного тебе места, придется сидеть дома.

Такого ни в коем случае нельзя допускать ни здесь, ни в любом другом месте, говорит мама господину Вейльхенфельду.

Кто здесь, кто здесь, кричит отец за домом. Его голос слышен, наверное, до самой каменоломни, но все равно ему никто не отвечает.

Они или убежали, или спрятались за сарай. Но туда отец не заглядывает, потому что там ему не пройти. Он возвращается.

Пойдемте, Вейльхенфельд, они уже ушли, говорит отец и берет господина Вейльхенфельда под руку на всякий случай, хотя обычно, из-за своей ноги, сам опирается на мамину руку.

Господин Магириус берет господина Вейльхенфельда под руку с другой стороны, хотя и у него тоже ноги больные. Все-таки они пытаются идти вместе, подводят господина Вейльхенфельда к машине, отец усаживает туда сперва господина Вейльхенфельда, потом господина Магириуса и, так и не включив фары, выкатывает со двора и быстро едет прочь. Тогда я с мамой закрываю дверь на ключ, отношу наверх сестру, которая снова заснула в отцовском кресле, подметаю осколки в родительской спальне, затыкаю разбитые окна газетами и все время приглядываю за мамой, которая то и дело пытается высунуться из окна, посмотреть, не идет ли отец. Нельзя, говорю я и оттаскиваю ее от окна. Наконец отец возвращается, я ложусь в постель и сразу…

Господину Вейльхенфельду уже за шестьдесят, здоровьем он отнюдь не блещет, да и сердце никудышное, говорит отец после того, как однажды утром в понедельник осмотрел его у него дома на Хайденштрассе и прописал маленькие беленькие таблетки, только они, наверное, вряд ли ему помогут. Тем более что…