Читать «Альманах немецкой литературы. Выпуск 1.» онлайн - страница 153

Существовала ли литература ГДР когда-нибудь вообще? Или эти три заглавные буквы ценились критиками и исследователями лишь из-за того, что облегчали распределение литературных явлений по рубрикам? Вспомним о том, что утверждение «второй немецкой литературы» происходило в обстановке постоянного одобрения (с западной стороны) и растущего самосознания (с восточной), а также о том, что на возникшую в ГДР литературу вплоть до 60-х годов в Федеративной Республике едва обращали внимание — впоследствии, правда, ее признавали с тем большей энергией. С конца 60-х годов аббревиатура ГДР у нас, на Западе, стала своеобразным фирменным знаком; литература «с той стороны» оценивалась как занимательная, легко читаемая, вызывающая живой интерес — и надо сказать, в общем-то не без оснований.

Вопрос о том, существуют ли две (или даже больше) немецкие литературы, занимал не только теоретиков (с особой охотой обращавшихся к нему), но и писателей. Как бы подводя итоги, Г. де Бройн в интервью (опубликованном к началу Лейпцигской книжной ярмарки 1990 г. в совместном литературном приложении журнала «Цайт» и еженедельника «Зоннтаг») сказал: «Дискуссия о двух немецких литературах была бессмысленной». Сам он, по его словам, всегда рассматривал свои книги как часть единой немецкой литературы и оспаривал факт существования самостоятельной национальной литературы ГДР. Правда, замечал он, созданная в Восточной Германии литература тематически, «в той степени, в какой она восприняла «сюжеты» гэдээровской действительности», а также и благодаря особым условиям ее возникновения сохранила «особый оттенок». «Однако она была частью немецкой литературы так же, как и другие немецкоязычные литературы, сохранившие областническую специфику».

Сходное мнение высказали некоторые другие писатели ГДР — в том числе и переехавшие из нее, например, Гюнтер Кунерт: «Среди многих бесплодных дискуссий и обсуждений последних лет и десятилетий самыми драматичными были, пожалуй, споры о единстве или раздвоенности немецкой литературы». Ясную позицию по этому вопросу некоторое время назад занял и Штефан Хайм: «Что касается меня, то я считаю — обе немецкие литературы, как литература Федеративной Республики, так и литература ГДР, написаны на одном и том же языке и взаимно воздействуют одна на другую. Как бы сильно ни отличались их отдельные произведения по своей тематике, умонастроению или стилистическим моментам, все же, несмотря ни на что, они принадлежат к одной и той же немецкой литературе».

Независимо от того, где — в ГДР, в Западном Берлине, в Гамбурге, Цюрихе или в Вене (или в Швеции, как книги Петера Вайса) — она создается, существует одна литература немецкого языка, и в этом смысле можно, я думаю, говорить о немецкой литературе, а не о «немецкоязычной литературе» — «до ужаса неудачная формулировка, принятая повсюду на вооружение» (Томас Бернхард).