Читать «Альманах немецкой литературы. Выпуск 1.» онлайн - страница 143

Он, Лючер, кажется, сказал ему на это (грубо), что он не имеет права навешивать на Б. «бомбовый» анархизм, этот вульгарный вид анархизма, который не имеет ничего общего с революционной теорией Б. Но он не растерялся и снова взволнованно закричал, что именно это выводится из размышлений о Б. и неизбежно должно было впоследствии через его учеников (и он повторил: через его учеников) привести к «бомбовому» анархизму, который был не чем иным, как пропагандой действием, о чем постоянно говорил Б…

Он кричал все сильнее, и тогда Лючер просто ушел.

Он давно не выдвигал ящик письменного стола, но часто поглядывал на него. Тут, тут внутри, этот выход у меня всегда останется, думалось ему. Он выдвинул ящик стола и посмотрел на округлость черного металла.

Радио тоже разрушитель тишины; ничего, что изменяется, наконец применяется, сначала разговоры, песни на улице, полицейские сирены, зажигательные выкрики, удары резиновых дубинок, крик толпы, теперь печаль наступающей ночи, пустота

надоевшие разговоры

разрушение слов

печальные чучела птиц

траурный мятеж

Теперь он прекратил даже читать. Он упаковал книги в портфель и принес их обратно в городскую библиотеку. Ему пришлось проделать это дважды, так как книг оказалось слишком много. Первый раз библиотекарь осведомился у него, окончил ли он свою работу. Он ничего не ответил. Когда он второй раз притащил кучу книг, библиотекарь повторил свой вопрос, и он очень быстро и резко ответил: «Да, я закончил. Закончил».

Это звучало очень странно, говорил впоследствии библиотекарь. К тому же он не вернул одну книгу, «Рудин» Тургенева, сказал библиотекарь.

Кроме самих себя, мы ничего не имеем. Кроме своего лица и собственного голоса, у нас ничего нет. Все дело в том, чтобы услышать собственный голос.

Она лежит здесь. Ручная граната, похожая на черное яйцо. Это была красивая вещь, черная, таинственная, неподкупная. Тонкое красное кольцо посередине. Если потянуть за кольцо, пройдет ровно четыре секунды — двадцать один, двадцать два, двадцать три, двадцать четыре — и граната взорвется. Разрушение и повреждение людей и предметов на площади четырех квадратных метров на открытой местности, и в окружности восьми метров в закрытых помещениях: так предупредили его, когда передавали это черное, холодное, металлическое нечто. Он держал его в руке, долго рассматривал, а когда его вдруг охватил страх, быстро положил обратно в ящик. Там это и лежит. С тех пор он никогда не открывал ящик. Но он все время вспоминал о нем, как только его взгляд падал на ящик, а это случалось за день многократно. Теперь, когда он редко выходил из дому, это случалось еще чаще… невольно. Иногда он думал о том, чтобы зарыть это черное нечто в каком-нибудь укромном месте, или бросить в море, или просто потерять во время прогулки.