Читать «Аленкин клад. Повести» онлайн - страница 145

Виктор просидел в аллее часа полтора, вспоминая события дня. Яков Силыч Пятуня, узнав о беседе бывшего ученика в наркомате с Серго Орджоникидзе, дал слово сработать полный набор слесарного «струмента», чтобы ему, «Лексеичу», прибыть к иноземцам, как и подобает хорошему умельцу, со своим инструментом, затем, крякнув в кулак, продолжил тихо и рассудительно:

— Рабочий класс, Лексеич, в любой державе самый порядочный народ. И тебе, как я соображаю, сумлеваться не пристало.

— Я работы, Силыч, не боюсь, — признавался Виктор. — Одно тревожит: справлюсь ли с заданием? А вдруг американцы секреты по ремонту и наладке станков будут утаивать? Серго Орджоникидзе говорил: «Ваша задача, товарищ Светозаров, не только принимать станки. Вы должны познать секреты их ремонта и наладки. Когда вернетесь домой, организуем на заводе курсы наладчиков заграничных станков».

— Чудак ты! — стоял на своем Силыч. — Рабочий класс, он во всех державах — пролетарий. Как же это тебя не поймет брат по классу? Такого быть не может. Ты, Лексеич, там держись нашего брата, мастерового люда, говорю, держись. Ну, разумеется, не шибко-то кепку перед ними ломай, хотя и учиться к ним едешь. Наша держава платит американцам золотишком за станки? Исправно платит! Вот они и обязаны почет и честь тебе оказывать. Мы не побирушки, мы для них вроде бы как купцы солидные. Нет, не купцы, покупатели выгодные. Вот давай так дело прикинем: я — капиталист, ты — покупатель. Мне, значится, хочется товар продать. Ты есть не бессребреник какой-то, а человек при хорошей деньге. Как, по-твоему, я буду с тобой обходиться? Ясное дело, я лицо заинтересованное и, стало быть, уважать тебя обязан.

Домой Виктор вернулся на заходе солнца. Едва он успел перешагнуть порог, отец осведомился:

— Ну, сынок, рассказывай, зачем Серго Орджоникидзе вызывал?

Виктор отвечать на вопрос не торопился: переоделся в сухую одежду, попросил мать собрать ужин и, присев за стол, задумался.

— Может быть, беда какая случилась? — забеспокоился Алексей Андреевич. — Почему молчишь?

— Расставаться с вами не хочется.

— Это по какой причине?

— В Америку посылают.

— В Америку?!

— Наше правительство закупило у Биларда станки. Мне поручено принять эти станки, научиться их налаживать и ремонтировать.

Алексей Андреевич прошелся по комнате и, присев на табуретку, степенно высказался:

— Большое дело доверили. Американцы, тоска зеленая, так учить, как Силыч, не будут. Но ты не падай духом. Человек, тоска зеленая, любое дело при желании осилит. А в Америку сам поедешь или с группой?

— Поедем с Антонио Ривасом.

— Это с тем испанцем, который на заводе в технической библиотеке работает? Антонио — парень надежный. Его фашисты к смертной казни приговорили…

— Он же коммунист. В Мадриде командовал отрядом народной милиции.

— Знаю. Силыч как-то с ним заходил. Антонио рассказывал, как его, больного, испанские коммунисты к нам на пароходе отправили. Жена и дочь у него где-то под Мадридом остались. Антонио уж больно об них печалится. — Алексей Андреевич расправил плечи, в голосе у него зазвучали нотки гордости, усталые глаза потеплели, и только глубокие морщины на лбу выдавали тревогу. — Туговато, тоска зеленая, вам придется. Но ты не на белых хлебах возрастал. Выдюжишь! Силыч сказывал: восьмипудовый корпус токарного станка поднимаешь.