Читать «Алексеев. Последний стратег России в Великой войне» онлайн - страница 241

   — Мне нужен простор для боевой работы. Предлагаю вам, Михаил Васильевич, остаться на Дону. А я переберусь в Сибирь. Там для меня найдётся работа.

Но против такого «распыления» командных личностей дружно выступили приехавшие в Новочеркасск представители «Национального центра»: князь Трубецкой, Струве, Фёдоров, Львов, Белоусов и Милюков.

Алексеев дал слово Милюкову:

   — Говорить много сейчас не надо. Мы не на думской трибуне. От московских и петроградских общественных организаций, выступающих против большевистской узурпации государственной власти, убедительно прошу генералов Корнилова и Алексеева в одной упряжке нести тяготы по созданию белой армии на юге. Только вдвоём вы осилите это дело.

Корнилов с места коротко бросил:

   — Я готов только на самостоятельную боевую работу. Двоевластия не терплю со времени появления комиссаров Керенского в армии.

Милюков ответил:

   — Московские общественные организации поручили мне заявить здесь, на Дону, что руководители антибольшевистского военного движения могут рассчитывать на моральную и материальную поддержку из центра только при одном обязательном условии.

   — Каком же, Павел Николаевич?

   — При условии, если все три генерала - Алексеев, Корнилов и Каледин будут работать на юге России совместно. А для этого надо вам распределить обязанности. Если такое соглашение будет достигнуто и подписано, то я беру на себя заботу о передаче этого документа руководству Антанты, союзнику России.

Спор грозил затянуться. Но тут слово взял до этого молчавший генерал Деникин:

   — Я предлагаю золотую середину. Вся военная власть переходит в руки генерала Корнилова. Гражданская и внешние сношения - в руки генерала Алексеева. Всё, связанное с Донской областью, остаётся за атаманом Калединым.

Совещание на том и порешило. Было оговорено, что принципиальные вопросы должны разрешать все три генерала.

Так первым командующим белой Добровольческой армии стал генерал от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов, сын простого сибирского казака, не имевший «буржуазного происхождения» и «капиталов».

Под стать ему был и генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев, сын николаевского солдата, «примерно» выслужившегося к концу своей жизни в офицеры.

Корнилов сам выбрал себе помощника на должность начальника штаба. Его предложение без всяких раздумий принял генерал-лейтенант Лукомский. Друг друга «быховские узники» прекрасно знали по совместной работе в Могилёвской Ставке.

На следующий день Корнилов сказал своему начальнику штаба:

   — Здесь, на Дону и на Северном Кавказе, мы с Михаилом Васильевичем будем во многом зависеть от местных войсковых атаманов. Не они, а мы у них в гостях. Мало мне верится в успех белой работы здесь, на Юге.

   — А где тогда, Лавр Георгиевич, по вашему мнению, перспектив больше?

   — В Сибири. Я её хорошо знаю и верю в неё. Убеждён, что там антибольшевистское дело можно будет поставить широко. Здесь же мог справиться и один Алексеев. Жаль, что Милюков и его думские политики задержали меня на Дону и не пустили в Сибирь. Именно там следует начинать работу, чтобы не упустить время...