Читать «Акулы интервью 11 мастер-классов» онлайн - страница 10

Интервью с Путиным

Путина я интервьюировал в 1997 году. Сейчас зову постоянно, а он отвечает: «Я у вас уже был». И в августе 2008-го то же самое сказал. Мы посмеялись, потому что он помнил, по какому вопросу был 11 лет назад. Он тогда работал начальником контрольного управления президента. Ему поручили выяснить, каким образом танки, отправленные на утилизацию в Мурманск, оказались в Нагорном Карабахе. Это вообще было его первое интервью в Москве, и естественно, что он его запомнил.

Темы интервью

Когда я прошу об интервью, то предлагаю тему, например: «Давайте поговорим об СНГ». Тогда мне понятно, к чему готовиться. Я не могу спрашивать, когда выпадет снег или где купить елку. Или тогда давайте договоримся, что мы будем обсуждать Новый год.

Вот интервью с Лавровым. Я говорю: «Сергей, давай поговорим о российско-американских отношениях». Меня сейчас не волнует ни Африка, ни Китай. И я готовлюсь, вгрызаюсь в тему. А брать интервью ради того, чтобы взять интервью, мне неинтересно. Я вырос из тех штанишек. И прыгать до потолка от радости, если я задал вопрос, к примеру, президенту Чили, не буду. Солянки у меня быть не может, только конкретика. А «народные», так называемые наболевшие вопросы — это горячая линия. Включил и пошел. А вот если мы будем делать интервью с Чубайсом, тема будет определена четко: либо про нанотехнологии, либо про мировой кризис. И тогда Чубайс будет готовиться, он понимает, что ему будут задавать профессиональные вопросы. Вопросы типа «Когда выпадет снег?» или «Где купить елку?» гораздо удобнее. Но я спрашиваю то, что меня волнует. Я против политкорректности. Я считаю, есть вежливость и профессионализм. Все остальное искусственное.

Подготовка

Если бы у меня было через неделю интервью с министром культуры Авдеевым, я бы сейчас набрасывал темы — Большой театр, реконструкция, национальные языки, авторские права, электронные книги. Я встречался бы с людьми, спрашивал и т. д.

Перед встречей с министром финансов США Генри Полсоном в апреле 2008-го, когда еще никто нс знал о кризисе, я поговорил с зампредом Центробанка Улюкаевым, с двумя крупными банкирами, с Алексеем Кудриным, они меня здорово поднатаскали.

Когда я ездил брать интервью у президента Литвы, я перед этим встретился в МИДе с человеком, который курирует Литву, пообщался с литовской диаспорой в Москве, поговорил с депутатами, которые хорошо разбираются в российско-литовских отношениях, словом, подготовился.

Рубашка в клетку

На интервью я всегда прихожу без галстука, всегда в клетчатой рубашке и часто без пиджака. Хотя если вы заглянете в мой шкаф на «Эхе», там целых два пиджака, один в клетку, другой парадный. На интервью надо чувствовать себя удобно, а пиджак мне неудобен и галстук меня душит. Если мне скажут: «Протокол требует», то я приду в пиджаке, но, если это будет интервью без телевидения, попрошу разрешения снять пиджак. И объясню, что я чувствую себя стесненно, это такая фобия, болезнь. К тому же я не умею их носить.