Читать «Адам Борут. Начало» онлайн - страница 16

Он и сам не заметил, как начал подпевать, встраивая свой голос в могучий ритм былины и надстраивая к основе, задаваемой неведомым воином-русином, верхи. Песня крепла, набирая силу и вот Воислав сам не заметив как, оказался в центре зала, а ему навстречу вышел и тот самый стрелок. Рука сама легла на пояс с оружием, взглядом, устремленным вдаль, он казалось в этот миг был способен дотянуться до далекой теперь Крайны, до пепелища родного дома, до могил своих предков.

И когда песня смолкла, решение созрело мгновенно, Войко потянул пистолет, но чья-то сильная рука остановила его.

— Не здесь и не сейчас, но они заплатят за все, княжич. Теперь они здесь уже не хозяева, пойдем лучше присядем и поговорим.

Твердый, глубокий голос проник до затуманенного сознания Воислава. Говорил воин не громко и спокойно. Прекословить старшим у русинов — не в обычае, и князь лишь молча кивнув в ответ, уселся на широкую лавку напротив воина.

Только когда они сели, разговоры в корчме, прерванные грозной воинской песнью, возобновились, люди расслабились, уверившись, что смертельной драки, которую все ожидали, не будет. Некоторое время они просто сидели, присматриваясь друг к другу. Взгляд певца был проницательным и оживленным. Песня эта ему была явно дорога. И совместное исполнение не оставило его равнодушным. Большой жбан с «руснацким» появился на столе почти мгновенно, хозяин подсуетился, обрадованный исходом опасного накала страстей. Между двумя еще недавно совсем чужими людьми установилось некое взаимоприятие, так редкое в жизни, и так важное для любого человека. Молчание затягивалось, но было оно дружеским, словно и без слов они понимали друг друга.

— Князь Адам сын Георгиев, рода Борут, герба Лютов, — представился Войко незнакомцу.

— Ян сын Венцеслава, рода Хорта, герба Златорог. Сержант лейб-гвардии карабинерского полка Его Императорского Величества Франциска Третьего.

Говорил он мягко, с заметным акцентом, немного растягивая слова, но слух это не резало, и даже напротив — придавало его речи своеобразную красоту и обаяние. Сам сержант, как он тут же и сообщил, прибыл в город в свите герцога Алансонского, командуя отрядом охраны имперского посла.

— Мы прибыли вчера вечером, и я только сейчас смог выбраться из Замка. Дела, будь они не ладны… А ты, князь, давно здесь обретаешься?

— Уже почти три седмицы.

— Наверно, все здесь изучил? Не подскажешь, где еще можно русинов повстречать?

— К сожалению, нет, сижу безвылазно в этой корчме. — С огорчением откликнулся Войко.

— Что так? Ранение? — Ничто не укрылось от внимательного взгляда Хорты, приметившего и легкую хромоту князя.

— Да, царапина, но вот пришлось проваляться столько времени.

Гвардеец прекрасно понял, что молодой русин скрывает тяжесть раны, бравируя своей храбростью. И это вызвало лишь одобрительное покачивание умудренной жизнью головы сержанта.

Заинтересовавшись судьбой князя, он продолжил расспросы. Войко, поддавшись порыву, подбадриваемый искренним интересом лейб-гвардейца, кратко поведал ему о последних годах, проведенных в сражениях с турками, о недавней гибели отца, собственном ранении и приезде сюда, в город, тщательно обходя все события, где он лично проявил себя.