Читать «Ада, или Радости страсти (Часть 1)» онлайн - страница 119

- Господи-боже, que voulez-vous dire? - спросила она, вместо того чтобы отвесить ему здоровую плюху.

- Позвольте дотрогать твою чаровательную проникновенность, упорствовал остолоп, просовывая мокрый палец в дыру на купальнике.

- Ах, это, - (пожав плечами и поправив сползшую при пожатии бридочку). - Подумаешь. Может быть, в следующий раз я надену мой сказочный новый бикини.

- Может быть, в следующий раз нет Педро?

- То-то я расстроюсь, - сказала Ада. - А теперь будь хорошей собакой, притащи мне коку.

- E tu97? - спросил, проходя мимо Марины, Педро. - Опять "отвертка"?

- Да, дорогой, только с помплимусовым соком, не с апельсинным, и с чуточкой zucchero98. Никак не пойму (обращаясь к Вронскому), почему это на одной странице я разговариваю будто столетняя старуха, а на следующей словно пятнадцатилетка? Потому что если тут ретроспекция, - я полагаю, тут ретроспекция? (она произносила это слово по-английски: "fleshbeck"), Ренни или как его? - Рене - не может знать того, что он, видимо, знает.

- Ничего он не знает, - рявкнул Г.А., - это такая нерешительная ретроспекция. Во всяком случае, Ренни, любовник номер один, ничего не знает о том, что она старается избавиться от любовника номер два, а сама все время думает, хватит ли ей смелости пойти на свидание с номером третьим, деревенским джентльменом, ясно?

- Ну, это что-то сложновато (sort of complicated), Григорий Акимович, - почесав щеку, сказала Марина, ибо она предпочитала - хотя бы самосохранения ради - не вспоминать куда более сложные переплетения собственного прошлого.

- Ты читай, читай и все будет ясно, - сказал, копошась в своей копии, Г.А.

- Да, к слову, - заметила Марина, - надеюсь, милая Ида не рассердится из-за того, что мы сделали его не только поэтом, но и балетным танцором в придачу? У Педро это прекрасно получится, а декламировать французские стихи его все равно не заставишь.

- Станет ерепениться, - ответил Вронский, - скажу ей, чтоб засунула себе телеграфный столб - туда, где ему самое место.

Неприличное "телеграфный" заставило Марину, втайне любившую соленую шутку, покатиться со смеху вроде Ады:

- Нет, серьезно, мне все же невдомек, как и почему его жена - я про жену второго любовника - мирится с таким положением.

Вронский растопырил пальцы на руках и ногах.

- Причем тут положение (situation-shituation)? Она остается в счастливом неведении насчет их романчика, и потом она же сознает, что она пугало и толстуха, куда ей тягаться с ослепительной Элен?

- Я-то понимаю, другие не поймут, - сказала Марина.

Между тем герр Рак снова всплыл и вылез на край бассейна, поближе к Аде, при смене среды обитания едва не лишившись обвислых трусов.

- Вы позвольте, Иван, поставить и вам холодный русский кок? - спросил Педро, бывший, в сущности говоря, чрезвычайно мягким и дружелюбным молодым человеком.

- Вставь себе кокосовый орех, - ответил злобный Ван, испытывая бедного фавна, который, ничего не поняв, хихикнул и улегся на свой матрас. Клавдий хотя бы не ухлестывал за Офелией.

Меланхоличный молодой немец пребывал в философском, с отчасти самоубийственным оттенком, расположении духа. Его ждало возвращение в Калугано вместе с Эльзой, которая, как полагал доктор Эксрегер, "через дри недель поднесед ему дройню". Калугано он терпеть не мог, - они с женой оба родились в этом городе и там же, в минуту "взаимного помрачения", дурочка Эльза отдалась ему на садовой скамейке после чудесного приема в конторе фирмы "Органы Музаковского", в которой служил этот жалкий, сластолюбивый болван.