Читать «Авиация и космонавтика 2010 04» онлайн - страница 17

В ходе освоения МиГ-3 в полку перед парадом один самолет разбился, три другие в результате летных происшествий, связанных с техническими неисправностями, совершили вынужденные посадки.

1 мая 1941 г. командир дивизии поздравил личный состав полка с праздником и пожелал успешного выполнения ответственного задания. По его сигналу звенья МиГов поднялись в воздух, взяли курс на Москву и строем прошли над Красной площадью: «01.05.41, МиГ-3, воздушный 1-во майский парад, 1 полет, 1 час 18 минут».

Кстати, для отца участие в воздушном параде, строем в составе полка было всего седьмым вылетом на новом самолете.

За хорошую организацию и проведение первомайского воздушного парада его участникам Наркомом обороны СССР была объявлена благодарность, а многих пригласили в Кремль на прием.

О приеме в Кремле

Приглашенные в Кремль офицеры сидели за столами, накрытыми в сообщающихся залах. В одном из залов сидели И.В.Сталин, руководство Наркомата обороны и командование Московского военного округа. Офицеры, кто хотел, свободно подходили к Сталину, чокались с ним, о чем-то говорили. Отец сказал: «Я не подходил». Когда И.В. Сталин ушел, у Буденного в руках появилась гармонь, и дальше вечер пошел с песнями и плясками. По ходу вечера тех офицеров, кто выпил лишнего, служители Кремля выводили из зала и на автомобилях отправляли по домам.

По словам отца, одного из них таким образом отправили в Люберецкий гарнизон. Дежурный по части, увидев состояние прибывшего, тут же арестовал его, а утром доложил об этом командиру полка. Реакция командира была мгновенной: участнику приема в Кремле отпуск на три дня, дежурному по части -арест на такой же срок за рвение не по уму и политическую близорукость.

Однажды я спросил отца о том, как он и его друзья тогда относились к И.В. Сталину, учитывая события 1937 г. в РККА. Ответил он коротко:

– Мы уважали свое правительство.

– Ты в Армии с 1939 года и, наверное, если не был свидетелем, то мог слышать о том, что сейчас называют репрессиями,

– продолжал я настаивать.

В ответ он рассказал: «В нашем гарнизоне помню только один случай «репрессий». Молодой летчик вечером гулял в ресторане «Метрополь» и стал слишком настойчиво ухаживать за какой-то дамой. Когда по ее жалобе в дело вмешалась милиция, выяснилось, что эта дама – сотрудница иностранного посольства, а у «донжуана» в кармане обнаружили блокнот с записями о самолете МиГ-3, который мы тогда осваивали. Поэтому милиция передала задержанного гуляку органам госбезопасности. Вернулся он в полк через неделю. Бледный и осунувшийся. Мы спросили его: «Били?»

– Нет, кормили селедкой, а воды давали мало.

Кстати, такие блокноты мы все таскали в карманах. Только не в рестораны. И были более разборчивы при выборе объектов ухаживания».