Читать «Авиация и космонавтика 2004 08» онлайн - страница 16

Становится понятно, почему прогрессивные Ту-104 выпускались только до 1960 года, а тихоходных старомодных «восемнадцатых» и построено было куда больше, и выпуск производился до 1969 года, и летают они по сей день, в ХХI-м веке, в том числе и за рубежом. Ан-10 хотя и давно почил в бозе, зато Ан-12 тоже летают, и не везде им есть замена.

Одна из нашумевших катастроф Ту-104 произошла под Казанью 17 октября 1958 года с экипажем Г.Д.Кузнецова в рейсе Пекин-Москва, когда самолет в районе Канаша попал в сильную турбулентность при ясном небе и начал падать. Радист А.С.Федоров до последнего момента передавал на землю происходившее с самолетом, что потом позволило провести мероприятия по предупреждению подобных явлений и доработке самолета (имя Гарольда Дмитриевича Кузнецова присвоено школе № 221 г.Москвы). Это пример несомненного героизма экипажа, ставший легендой. Впоследствии Анатолий Орлов посвятил этому замечательному летчику следующие строки:

Тогда еще воздушный океан Простые самолеты бороздили. И пассажиров ни в одной из стран На реактивных в небе не возили. И можем мы по пальцам сосчитать Тех лучших летчиков – заслуженных пилотов, Которым доверяли поднимать Невиданные в мире самолеты. Борис Бугаев, Шапкин, Барабаш, Быстрицкий, Орловец, Девятое, Усанов и Гарольд в том списке наш, Один из них, отобранных когда-то. Он делал рейсы в Прагу и Пекин, Сажал свой лайнер в Дели и Рангуне, Водил его в Джакарту и Берлин И в октябре, и в мае, и в июне. Обычный рейс. Под крыльями – леса. Вон ленты рек, вон горы проплывают, И ослепительно сверкают облака, Что снежные поля напоминают. Все хорошо. Отличный самолет… – Радист, как связь? – Все, командир, в порядке. – Земля, я – Сокол. – Как идет полет? – Все хорошо, готовимся к посадке. А двигатели мощные ревут, Сияет солнце в синеве небесной, В салоне люди приземленья ждут, По «Маяку» передаются песни. Но вдруг внезапно прерван был полет, Мгновенно тучи видимость закрыли, И вздыбился огромный самолет, Подброшенный неведомою силой. Они попали в вихревой поток На высоте двенадцать тысяч метров, И самолет швыряло как листок В закрученной спирали гневных ветров. Гарольд хотел отжать машину вниз, Он от себя штурвал жал до отказа, А мимо клочья облаков неслись И самолет не слушался приказа. Не слушались послушные рули, Все стрелки на приборах – в дикой пляске. А перегрузки бешено росли И самолет вибрировал от тряски. Он перешел в отвесное пике, Летел к земле почти по вертикали, Как будто в горной бешеной реке Его со свистом струи обтекали. И скорости стремительно растут, Звенит в ушах, с дыханьем стало трудно, И нет уже последних тех минут, Остались лишь последние секунды. Но прежде, чем, – Прощайте, – нам сказать, В тот краткий миг, последний и единый, Успел Гарольд на землю передать Все данные о гибели машины. В магнитной записи она до нас дошла – Трагедия последнего мгновенья, И турбулентность понята была Как грозное, опасное явленье. И в ней причину гибели нашли. Проверили все схемы, все расчеты. И изменения в конструкцию внесли, Чтоб стали безопасными полеты. Нет, не горит Геройская звезда На сердце у Гарольда Кузнецова. Он за штурвал не сядет никогда И лайнер в небо не поднимет снова. Но в тех, что в небе Родины летят, Гарольд незримо с летчиками рядом. А на линейке траурной стоят Притихнув пионерские отряды. Сегодня в небе тысячи машин На трассах скоростных Аэрофлота. Они летят в Гавану и Берлин, В Париж, Луанду, в Вашингтон, в Торонто. И им любой доступен континент, И нет надежней в мире самолетов. А первый лайнер встал на постамент Во Внуково, где старт был дан полетам. И он стоит – прекрасный, как мечта. Ту-104 – самый первый в мире, Как символ взлета мысли и труда, Которым мы планету удивили.