Читать «Авантюристка поневоле. Баронесса» онлайн - страница 26

— Анистиниан Невасский. Титул вы и не могли расслышать, поскольку его нет.

— Мезальянс?

— Сейчас вы больше всего напоминаете старую сплетницу, граф… Род Анистиниана не уступает моему по древности происхождения, а если говорить о материальном благосостоянии, то во многом превосходит род Веймар. Анистиниан всё время осыпает меня подарками, но постоянно я ношу с собой лишь самые ценные. Будете у меня в гостях, непременно покажу вам комнату с презентами, — не удержавшись, ехидно добавила я.

— И баронесса Розалинда дала согласие на ваш брак? О ней говорят, как одной из самых ревнивых блюстительниц чистоты рода. Если только…

— Меня не интересуют слухи, граф, чего не скажешь о вас. Розалинда не стала чинить препятствия влюбленным сердцам и даже уговорила нас на Обряд Единения Крови.

— Да неужели? Давно не слышал о том, чтобы кто-то из высшего света практиковал подобное. Что ж, тогда всё понятно. Интересно только, сколько за это пришлось заплатить вашему дражайшему жениху… Кстати, вы не заметили, в каком состоянии пребывал влюбленный в вас всем своим при разговоре с вами?

— Вы переходите границы дозволенного, граф Анри́. Но думаю, в таком случае это и мне даёт право высказывать всё, что я думаю, без угрозы быть прерванной затыканием кляпа в рот.

— Разумеется. Значит, вы всё же заметили, как поспешно ваш благоверный скинул с дивана кружевной чулок, несомненно принадлежащий какой-нибудь девице?

Зелёные глаза графа озорно сверкали в полумраке экипажа, похоже его искренне забавляла наша беседа.

— Заметила. Но не придаю этому значения.

— Вот как?

— Да, мужчинам тяжелее противостоять зову плоти, тем более мужчине в расцвете сил. Но все эти случайные связи прекратятся, едва только мы соединимся обрядом.

Граф помолчал, потом расхохотался.

— Впервые слышу, чтобы женщина так спокойно размышляла об изменах своего нареченного. Да вы святая, знай бы мужчины королевства о ваших свободных взглядах, составили бы Анистиниану конкуренцию.

— О, не обманывайтесь, мои взгляды отнюдь не столь свободны. После проведения свадьбы и обряда подобные случаи вовсе исчезнут.

— А ведь для обряда требуется, чтобы невеста была девственна, значит.. — глумился граф.

— Как? Разве вы не в состоянии на глаз определить, девственница перед вами или нет?

Бес тебя раздери, граф, как я вообще докатилась до открытого обсуждения своей девственности с этим графом? Однако, отступать поздно. Потому продолжила.

— Знаете, а вот сейчас я вспомнила, откуда мне знакомо ваше имя. Вскользь упоминалось, что благодаря вашему разгульному образу жизни в столице не осталось ни одной девственницы. Впрочем, по большей части говорят о вас по другой причине, более варварской.

— Уверяю вас, баронесса, что слухи для меня всё равно, что бокал вина перед ужином. Улучшают аппетит и обеспечивают хороший сон.

Всё же мне удалось немного задеть графа, судя по лёгкой тени, пробежавшей по его лицу. Как бы ни старался делать безразличный вид граф, видно было, что его задевает пренебрежение. Говорят, он был внебрачным сыном, нагулянным старым графом на стороне и приведенным в поместье только для того, чтобы позлить супругу. А едва старый граф помер и был назначен наследник, Дориан заявил о праве наследования сильнейшего. Род Анри́ хоть и не практиковал подобное более сотни лет, но и не отказывался от этого права, а значит, отказать Дориану в просьбе проведения обряда просто не могли. Знала о таком обряде я лишь в общих чертах из учебников, каким-то образом всех претендентов оценивали по уровню силы. Выяснилось, что Дориан — сильнейший из рода. По слухам, от него после этого отвернулась половина друзей и родственников, а вторая половина ненавидела за глаза и завидовала его смелости. Честно говоря, я, как и большинство современников, считала такой способ выявления наследника варварством. Род Веймар одним из первых отказался от обряда наследования по праву сильнейшего. Что неудивительно: один из предков нашего рода, унаследовавший всё по праву сильнейшего, был, мягко говоря, не в себе, любил истязать своих многочисленных любовниц и слуг. А как-то даже отравил гостей, после скормив их тела своре своих псов. О, и еще он изрядно промотал состояние. Даже не знаю, что больше повлияло на решение оставшейся родни отказаться от права наследования сильнейшего: безумства моего пращура или его неслыханное расточительство.