Читать «Абсурдистан» онлайн - страница 144

— Нет, — говорил он, сверля взглядом свой раздутый бумажник: его сухой рот алкоголика морщился на каждом слове. — Нет, это совсем не то… Если он посмеет… Ну что же, тогда я его уничтожу. У нас все — Сухарик на таможне, Сашенька в импорте сельскохозяйственной продукции, Мирский в Москве, капитан Белугин в органах. А кто есть у него? Когда он в следующий раз придет с пустыми руками, я брошу его мать под трамвай!

— Папа! Взгляни на меня! Посмотри, каким чудесным я вырос. Взгляни, каким красивым и молодым делает меня вода!

Папа схватил чашку и выпил обжигающую жидкость, чуть поморщившись от боли. Ему нравилось считать себя таким же сильным, как эти быки с бритыми головами и неблагополучным детством, которых он собрал вокруг себя. Ему нравилось думать, что он — человек на все времена, пока эти времена были пыльными и сухими.

— Подожди минутку, Миша, — ответил он. — Я разговариваю по телефону, ясно?

Я ему совсем не нужен. Но тогда почему же ты за мной послал. Папа? Почему прервал мою жизнь? Почему втравил во все это? Зачем обрезал мой khui? У меня тоже есть религия. Папа, только она прославляет то, что реально.

— Спаржа, — сказал Папа в мобильник. — Если она белая, из Германии, то она будет продаваться. Просто делай то, что нужно, на этот раз, или я тебя зае…у!

— Зае…шь, папа? Это не очень-то приличное слово. Знаешь ли, дети имеют уши.

Он отключил мобильник с преувеличенным щелчком — он видел, что так делают в телевизионных шоу. Затем вытер пальцы от колбаски и масла нарядным Любиным шарфиком. Подошел к ванне и встал надо мной, так что я задрожал, ощутив свою наготу перед ним. Не поэтому ли Исаак всегда нагой на картинах, а Аврааму тепло и спокойно в его одеянии?

— Помнишь, как ты меня купал. Папа? — спросил я. — Ты купал меня, пока мне не исполнилось двенадцать. Пока я не стал большим, а, Папа? А потом ты это прекратил. Слишком много работы, сказал ты. Слишком много мыть.

— Я теперь занятой человек, Миша, — сказал Папа. — Времена изменились. Теперь всем нужно работать. Всем, кроме тебя, судя по всему.

— У меня была интернатура по искусству в Нью-Йорке, — напомнил я ему. — И славный «чердак». У меня была Руанна, с которой мы вместе стирали. Почему ты меня похитил, Папа? Зачем убил этого беднягу Роджера Далтри из Оклахомы?

— Прекрасно, — сказал Папа. — Ты хочешь, чтобы я тебя вымыл? Где губка?

Он положил руку мне на шею. Рука была грубая и теплая. От него успокаивающе пахло чесноком. Когда он накрыл руками мои груди, я попытался прочесть у него на лице отвращение, но его глаза были прикрыты. Он приподнял мою грудь и начал тереть под ней губкой. Нужно содержать все щели в чистоте, обычно учил он меня. Он тер все сильнее и сильнее. Потом занялся животом — хватал складку и грубо тер, пока кожа не начинала гореть, потом переходил к следующей.

— Ты все еще любишь меня, Папа? — спросил я.

— Я люблю тебя всегда, — ответил он, продвигаясь вниз.

— Я тоже хочу во что-нибудь верить, Папа, — сказал я. — Так же, как ты верил в Израиль. Я хочу помочь народу сево. Я не глуп. Я знаю, что в них нет ничего хорошего. Но они лучше своих соседей. Я хочу отомстить за смерть Сакхи. Ты будешь любить меня больше, если я сделаю со своей жизнью что-нибудь значительное?