Читать «Абрамов. Дела российские» онлайн - страница 315

Белым платом махал мой приятель. Он встретил нас на изготовке: в зашнурованных кедах, в штормовке, с рюкзаком за плечом.

Не глядя на меня, буркнул:

—    Отчаливаю...

Я ничего не понимал. Какая вдруг муха укусила человека? С девчонкой Сан Саныча поцапался? А может, все проще? Может, самого Сан Саныча возненавидел?

От моего приятеля всего можно ждать. Шума не поднимет, все больше молчит, но уж что надумает — не своротишь.

Меж тем Сан Саныч и раз и два легонько толкнул меня сзади: дескать, не удерживай. Пускай себе шастает. Нам от этого хуже не будет.

Но мог ли я бросить товарища? Мог ли позволить ему одному глядя на ночь шлепать бездорожьем, этими глухими лесами, где мы еще днем заблудились? А потом мне вдруг представилось, что мне предстоит целый вечер провести вдвоем с Сан Санычем, — и я пришел в ужас.

—    Постой! — крикнул я и бросился в дом за своим рюкзаком.

ЖАРКИМ ЛЕТОМ 1

Столярка у Аркадия была на задах, под одной крышей с баней и погребом, и велика ли хода от нее до дома, а он вот как уплясался за день у верстака — крыльца не мог одолеть без передыху.

Шумно, как загнанный конь, отдуваясь, он вытер ладонью худое запотелое лицо, посмотрел за реку. Солнце садилось в ельник, но жара еще не спала и картофельная трава в огороде как обвисла тряпьем после полудня, так и висела. Не предвещал никаких перемен на завтра и пес, развалившийся прямо на земле возле дома.

Обычно, когда вечером он переступал порог кухни, на него с криком, с гамом вешались дочери — четыре кобылы сразу, — да еще мать иной раз в детство впадала, а сегодня ни одна с места не сдвинулась.

—    У вас что — собранье или забастовка ныне?

На шутку никто не откликнулся.

Почувствовав что-то неладное, Аркадий окинул взглядом дочерей — по всей кухне вразброс сидели, — поискал глазами старшую.

—    А та где? Не вижу.

Опять экзамен на выдержку.

—    Я спрашиваю, Гелька где?

—    Ушла, — не сразу ответила Фаина.

—    Куда ушла? Я, по-моему, ясно сказал: никаких гулянок!

—    К отцу ушла... — опять с оттяжкой ответила жена. И вдруг всхлипнула, а вслед за ней прорвало и девок — в три трубы заревели.

—    Ладно, — отрубил Аркадий, — с возу упало — кобыле легче.

Первым делом он, как всегда, оседлав скамеечку возле печи, снял прокаленные за день ботинки, затем начал было расстегивать широкий брезентовый пояс, к которому был прикреплен протез — две металлические шины, подпирающие больную ногу, — и вдруг заорал на всю кухню: по горячей кирпичине голой спиной шаркнул.

—    Ты калишь печь-то — крещенье на улице?

—    Дак ведь как... Исть-пить надо...

—    Исть-пить... А вы чего расселись? — накинулся

он на дочерей. — Делать вам нечего? Отец с работы пришел, а у них еще и стол не накрыт.

—    Сейчас, сейчас накроем, не успеешь руки сполоснуть. — И Фаина, несмотря на свою полноту, с живостью бросилась хозяйничать.

—    А их куда берегешь? — еще пуще прежнего заорал Аркадий, кивая на дочерей. — Что за порядки новые завели? Мать с утра до ночи убивается, а они диван давят.