Читать «А. Н. Островский. Полное собрание сочинений в двенадцати томах. Том 3» онлайн - страница 321

При постановке в Москве комедия была значительно сокращена и настолько выиграла в сценичности, что рецензент «Русских ведомостей» (1872, 14 декабря) писал: «Новая пьеса г. Островского (...^составляет, бесспорно, самое крупное явление текущего драматического сезона(...^Г-н Островский, как опытный драматург, знает, что такие артисты, как г. Шумский, лучшие судьи относительно драматического эффекта и потому согласился на сокращения, понимая, что в них лежит залог успеха»; что же касается исполнения, то «ничего выше игры наших даровитых артистов в этой пьесе невозможно было ни требовать, ни ожидать».

Особенно выделяли все рецензенты игру Шумского: «Невозможно вообразить себе ничего совершеннее г. Шумского в роли Крутицкого. От мастерской гримировки и старческой походки до «мочалов-ского» шепота в драматические моменты пьесы; от малейшего жеста до самых эффектных сцен — все было безукоризненно (...> Вызвать такое полное сочувствие в зрителях было тем большей заслугой со стороны г. Шумского, что личность Крутицкого — личность, в сущности, антипатичная» («Голос», 1872, 21 декабря). Особенно выразительно провел артист сцену пропажи денег: «Так и чувствовалось в его лице, в его порывистых движениях, в том страшном шепоте, который заменил его потерянный в порыве отчаяния голос, что старику не пережить своей потери, что не для чего ему жить после потери денег, составлявших для него цель и отраду жизни. Страшно делалось зрителю» («Рус. вед.», 1872, 14 декабря).

Высоко оценил рецензент «Голоса» игру Васильевой, создавшей в роли жены Крутицкого «поразительно верный тип загнанной и забитой женщины, которую бедность довела до нравственной смерти. Жена Крутицкого является в г-же Васильевой каким-то живым мертвецом, в котором осталась только внутренняя способность страдать да внешнее ощущение холода и голода при невыносимом страхе этих зол, забивших все ее существование. Это поразительно верно, и так именно создал эту личность г .Островский» (1872, 21 декабря).

Через несколько дней после московской премьеры Островский писал Некрасову: «Я помню, какое впечатление я произвел на Вас, многоуважаемый Николай Алексеевич, пьесой «Не было ни гроша»; но после представления ее в Петербурге я стал сумлеваться, и мне сделалось как будто совестно: уж не обманул ли я Вас своим чтением? Но вот, та же комедия шла на днях в Москве; как я ни избалован успехами, а такого еще не видал: это был успех сумасшедший, бешеный; а еще и исполнение-то было не совсем безукоризненно?

Что же со мной делает петербургский театр? Какую пьесу ни поставь — все как псу под хвост» (ПСС, XIV, 242).

Интересно, что, играя Крутицкого в течение нескольких лет, Шумский в дальнейшем несколько изменил свою трактовку образа. Так, если в 1872 году его Крутицкий выглядел несчастным стариком, способным даже вызвать некоторое сочувствие у зрителей, то в спектаклях 1874 года, как писал рецензент «Голоса» (1874, 5 мая), Шумский играл так, что «страданиям Крутицкого невозможно было сочувствовать, и из груди актера ни разу не вырвалось болезненного стона, который мог бы найти себе отклик в сердце зрителя».