Читать ««Хранимые ангелами»» онлайн - страница 27

Теперь она стала женщиной. Джун поняла, что она – это и тело, и ум, и душа, и что у всего этого, что вместе и есть она, имеются свои потребности, и их надо удовлетворять, если она хочет быть довольной и счастливой. Брак – это союз двух людей. Супружеская любовь – это не нечто бесплотное, не только чувства. Супружеская любовь намного богаче. Она объединяет не только души, но и тела.

Она хотела слить свое тело с его телом. Она хотела быть с ним.

Она хотела быть его женой.

– Я буду нежен, любимая, – начал он неуверенно, с трудом выговаривая слова. Она по-прежнему молчала. – Если ты хочешь, то мы просто будем лежать рядом, как прошлой ночью. Это было чудесно. Мы стали друзьями. Этого будет вполне достаточно. Если ты хочешь именно этого.

– Нет, – она уткнулась ему в плечо. – Этого недостаточно, Эллиот. Между нами должно быть или все, или ничего. Я бы предпочла все, пожалуйста.

Какое-то время он не шевелился и ничего говорил. Но она чувствовала, как прерывисто он дышит.

– Да, – наконец ответил он. – Джун, давай не спрашивать, что происходит и почему. И еще. Давай позволим этому случиться.

Он повернулся и повел ее в тепло и покой маленького дома.

Ссылка:

(1) Ев. от Матфея 18,20: "Ибо, где двое или трое собраны во Имя Мое, ТАМ Я ПОСРЕДИ НИХ" (Прим перев).

Часть 11

Он заметил, что у него дрожат руки и пересохло во рту. Ему безумно хотелось быть безупречным. После того, как Джун бросила его, у него было множество женщин, впрочем, до женитьбы их тоже хватало. Но теперь он понял, что никогда прежде не занимался любовью.

Даже с Джун. Даже со своей женой, любовью всей своей жизни. Он отчаянно попытался брать у нее, чтобы у него самого была возможность хоть что-то отдавать. Он считал, что у него вообще нет ничего сколь-нибудь ценного, чтобы отдавать. У него есть только руки, покрасневшие от крови, и сердце, ожесточенное близостью к смерти и насилию. И душа, которая тосковала по нормальной жизни, но не знала, где ее найти, кроме как в теле своей юной жены, в ее нежности и невинности.

Тогда он не понимал, что на самом деле у него имелось то, что бы можно было отдавать. Нечто бесценное. Самый драгоценный дар. Он умалил даже свою любовь к ней.

Теперь он знал, что ей подарить. Он знал, что каким-то образом получил возможность сделать ее счастливой – и сегодня ночью, и на всю оставшуюся, как он надеялся, совместную жизнь.

И все же его тревожила безмерность того, что он должен был дать, и потребность сделать это безупречно. Его руки и губы дрожали.

Так же, как и ее.

Он задул свечу и обнаженным подошел к Джун. Снял с нее ночную рубашку и отбросил в сторону. Они коснулись друг друга дрожащими, вопрошающими руками. Они поцеловали друг друга дрожащими, тоскующими ртами. Они шептали друг другу нежности, чего прежде никогда с ними не случалось.

– Любовь моя, – шептала она голосом, хриплым от желания. – Да, иди ко мне. Я больше не боюсь. Я стала женщиной. Иди ко мне, любимый.

– Моя единственная, – шепнул он ей на ухо, когда накрыл ее собой. Он опирался на руки, чтобы не давить на нее тяжестью своего тела. – Теперь нечего бояться. У меня есть, что дать тебе – я хочу дать тебе мою любовь. Я не хочу только брать.