Читать ««Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике» онлайн - страница 251

– И по-вашему, Эндрю – тоже анахронизм?

Кларисса печально смотрела в затухающий огонь. На глаза у нее навернулись слезы.

– История Эндрю – подлинная трагедия. У Бетти имелась хотя бы какая-то жизнь, пусть это и было бесплодное цветение. А жизнь Эндрю так и не началась. Вы можете сказать, что у него имелось все: обаяние, деньги, досуг, ум, но при этом он был абсолютно стерилен. Я ни в коей мере не преувеличиваю. С тех самых пор, как с Бетти случилась беда в Америке, его преследовали фурии.

– Вы хотите сказать, он так и не простил себе, что тогда подвел сестру?

– Это и многое другое. Подумайте, каким шоком история с бедной Бетти должна была обернуться для юноши, который до того момента никогда не сталкивался с настоящим злом. Эндрю… приходится признать, что даже у моего любимца имелись недостатки… Он всегда был немного пуританином. Говоря это, я подразумеваю, что его высокие идеалы не сформировались по мере приобретения опыта, а оказались переданы по наследству. Но даже это значило меньше, чем то, как поразительно схожи были эти дети. Как я вам говорила, они были как близнецы. Помнится, в детстве, когда Бетти снились кошмары, Эндрю приходил ее утешать. Как-то он рассказал мне, что часто знал, что ей снится кошмар. Он просыпался с таким чувством, точно кошмар привиделся ему самому. Поэтому, понимаете, в те мучительные дни в Америке Эндрю сопереживал страданиям Бетти гораздо глубже, чем просто брат.

– Вы бы сказали, что его здравый рассудок – как бы – пострадал?

– Здравый рассудок? – Голос Клариссы оживился. – Очень уж это расплывчатое выражение. Здравый рассудок, подобно многим прочим качествам, оценивается всегда субъективно. Вот вы сами, к примеру, когда впервые приехали сюда, думали, что я впала в маразм. Разве нет?

Найджел невольно улыбнулся.

– Подобно богине правосудия с весами, – откликнулся он, – я не спешу выносить суждение.

– Ха! Да, у вас прискорбная склонность к уверткам, молодой человек! – с восторгом воскликнула мисс Кавендиш. – Нет, я говорю не о здравом рассудке. Давайте скажем, что случившееся с сестрой стало для него сродни утрате собственной невинности. Это рана, от которой душа просто не способна оправиться. К тому же в нем не было эгоизма, который укрепил бы натуру более черствую. С того самого дня вся его жизнь, – тихо добавила она, – стала искуплением греха, который через Бетти совершили против него. Он был как человек, который идет по жизни импотентом.