Читать ««Трубами слав не воспеты...» Малые имажинисты 20-х годов» онлайн - страница 7

28 сентября 1924

* * *

Пойми, то не игра, Что над озерами Глаза зеленые Вращает виноград! О, скорбь моей души! Кувшин ли глиняный На камень кинули Иль камень на кувшин? Скажи, не равно ль? Ведь в этой гибели И радость вековая. И вековая боль!

Ноябрь 1923

Сусанна Mар

* * *

От зорь зазорных звон в глазах. Так есть, так правда, так мне снится. Как будто я сто лет назад Иду по яростной Мясницкой. Географических ли карт Не распознаю во вселенной? Погиб, как мальчик, Бонапарт На тесном острове Елены. И революции перо Подъято вкрадчивым Карлейлем. Под градусом иных широт Иные замыслы лелеем. Темны Латинские леса, И гулок бег ночи крылатой, Но все мне видится Версаль В мятежном зареве заката. От зорь зазорных звон в глазах — Но вот совсем теперь не спится. Теперь, а не сто лет назад, Иду по яростной Мясницкой.

Николай Эрдман

* * *

Вечер насел петухом и скомкал Наседку зари, потерявшую перья. Языком отопру, как фомкой, Ваших глаз золотые двери я. И пока не набухнут розовым Звезд распушённые вербы, He устану соленые слезы Вам Ведрами губ вычерпывать.

Керосиновый ландыш

Выводки слов и курятника губ О частые клавиши ребер, Как высевки марша на мельнице труб, Как горох барабанной дроби. Опять на вокзалах исшарканных лиц Билеты слезинок из кассы. Волосы мимо шлагбаума ресниц, Под колеса зрачков на насыпь. Опять на задворках вчерашнего сна Заката распухшие гланды. Кому же, кому же в петлицу окна Фонаря керосиновый ландыш? Звездам стрекозами в облачный воск, Педалями крыльев на месте. Сердце — наполненный счастьем киоск Денных и вечерних известий.

1919

Алексей Ганин

* * *

Спустился Ангел смуглолицый От семицветных, райских врат В долине мук к лесной больнице О чем-то тайном погадать. Вдали тоскующую просинь Окутал бархатом полы И разбросал по сучьям сосен Охапки предвечерней мглы. Пожаром золотым расправил Шесть крыл на даль закатных стран, Озерным вздохом закудрявил На пожнях розовый туман, Заворожил по плесу речки Молочных чаек синий крик, Горячий воск незримой свечки Накапал на небесный лик. Пошел по сизым косогорам, Занес в избенки райский сказ И не заметил в тихом горе, Как золотой пожар угас. Серебряной росою слезы Рассыпал с золотых ресниц, Затеплил тихий свет предгрезий На скорби человечьих лиц. И, васильковый сон сплетая На море задремавшей ржи, Хотел умчаться снова к раю И умер на цветах межи.