Читать ««Теодицея» Семена Липкина» онлайн - страница 2
Руслан Измайлов
(с. 45)
Интересно, как Липкин гениально просто показывает, что смерть не является творением Бога. Адам дал имена всему сотворенному. Смерти ещё не было, но было уже грехопадение (дети у Адама и Евы родились уже после изгнания из Рая). Смерть — это «творение» человека, так как она следствие грехопадения, а грехопадение — следствие человеческого своеволия. В стихотворении Адам через метафору «ночь — смерть», ставшую возможной именно после грехопадения, делает смерть реальной. Таким образом, зло, царящее в мире: смерть, убийство, страдание — дело рук (мыслей, слов) самого человека. Реальный поэт, Семён Липкин, погружённый в ад войны, не только не возлагает ответственность за царящее зло на Бога, не только не ропщет на Него за то, что допустил это зло, но… открывает Его, встречает Его, заключает с Ним договор, как ветхозаветный праотец и пророк:
(с. 60)
Встретить Бога в разрыве снаряда дано избранным. Но более странным, парадоксальным выглядит явление Бога в «пламени газовен», которое мы видим в стихотворении «Моисей»:
(с. 158–159)
Что удивительно в этом стихотворении? Как правило, события современности поверяются библейским откровением. Липкин делает обратное. Ужаснейшую реальность, утратившую даже намёк на какую-либо справедливость — пламя газовых печей Освенцима и Дахау — поэт накладывает на куст неопалимой купины. Пророческий взор Моисея видит то, что происходит в XX веке. Всевышний, открываясь ему, открывает и это страшное откровение. Вернее сказать, Бог открывается в пламени предельного страдания. Здесь премудрость, ведущая уже не к ветхозаветному, а к новозаветному Благовестию, но об этом чуть позже.
Итак, знать, более того, переживать страшное страдание и не отвергнуть Бога, не похулить Его — вот о чём свидетельствуют стихи Липкина. Свидетельство это сродни свидетельству праведного Иова. Причём лирический герой Липкина — это Иов уже не стенающий, не задающий вопросов Богу: «За что?!», а Иов, смолкнувший перед глаголами Творца. Смысл страданий раскрывается. Архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской) так писал о смысле страданий Иова: «…Господь усыновляет человека и причисляет его к Своему крестному пути правды в ветхом мире, и, страдая за рабов Своих, страдает в сынах, распространяет пределы Своего Страждущего Богочеловеческого Тела на тела всех сынов Своих и страдания Богочеловеческой Души Своей на их души. Так рождается новый мир. Это великая тайна строительства Церкви, Нового Мира на крови Агнца и агнцев /…/ И потому нет на земле высшей красоты, чем страдание правды, нет большего сияния, чем сияние безвинного страдания» (Архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской). Тайна Иова. О страдании // Избранное. В 2-х т.т., т. 2, с. 269). Разве не об этом же говорится и в стихотворении Липкина «Иов»?