Читать ««Сатурн» под прицелом Смерша» онлайн - страница 19

Победоносная операция РККА подняла авторитет нашего воинства и патриотический дух населения. Она способствовала подписанию 1 января 1942 года Декларации 26 государств, участники которой обязались для борьбы с нацистским режимом в Германии использовать все свои рычаги и ресурсы. Расчеты Геббельса на международную изоляцию СССР под флагом «антикоммунизма» провалились.

Генерал-полковник Гейнц Гудериан, командующий 2-й танковой группой, а потом армией, принимавший участие в походе на советскую столицу, откровенно писал:

«Наступление на Москву провалилось. Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными. Мы потерпели серьезное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям. Главное командование сухопутных войск, находясь в далекой от фронта Восточной Пруссии, не имело никакого представления о действительном положении своих войск в условиях зимы, хотя и получало об этом многочисленные доклады. Это незнание обстановки все время вело к новым невыполнимым требованиям… Ночь я провел без сна, ломая голову над тем, что я еще мог бы предпринять для того, чтобы помочь моим солдатам, которые оставались совершенно беспомощными в условиях этой безумной зимы…»

Опять битый, но самый, пожалуй, трезвый гитлеровский генерал ставку делает на мороз. Но ведь дремучая холодрыга тех дней и ночей не жалела ни немца, ни русского. Получается, что советский воин был более закаленный и лучше обеспечен сезонным обмундированием и питанием своим командованием, чем немецкий. Но главное, у советского солдата была та жизненная энергия, которую индийцы называют Праной, а россияне — Духом! Его разбудил, как медведя в берлоге, завоеватель, агрессор, оккупант.

* * *

Действие гитлеровской директивы испытал на себе и старший лейтенант Александр Козлов, понимавший, что виной отступления Красной армии стала не слабость солдат и командиров, а какой-то пока что не понятый им просчет высшего партийного и военного начальства.

«Репрессии — да, повлияли. Но на место старой гвардии пришли молодые, окончившие недавно военные академии и училища, — рассуждал пехотный командир. — Разве они не горят желанием отчаянно драться с врагом, как и он? Такое вероломство врага должно мобилизовать народ. А мы почему-то бежим. И ответ на поверхности: бежим от быстрых немецких танков, бежим от стремительных моторизованных частей вермахта, бежим из-за недостатка оружия и боеприпасов, бежим из-за временной растерянности командиров всех степеней. Бежим из-за плохого обеспечения, а в некоторых случаях и полного отсутствия связи. От летчиков-истребителей я ведь слышал не раз об отсутствии радиосвязи «воздух-земля». У немцев все самолеты обеспечены связью. Почему мы отстаем. Нет средств борьбы с танками противника — пэтээров нет. Ведь провели неслыханную по масштабам индустриализацию страны. И все равно сзади…»

Отступали без паники, но отдельные подготовленные солдаты и командиры смело и честно говорили о некоторых причинах такой неподготовленности РККА, которая намеревалась воевать на чужой территории в случае вторжения врага на нашу землю.