Читать ««Радость моего общества»» онлайн - страница 5

Этот "кваалюд" остался после какой-то студенческой вечеринки и с тех пор болтался у меня в кухонном шкафу, как был — нераспечатанным. Я даже не знал, не просрочен ли он, но на Филипу он, видимо, подействовал, судя по тому, что десять минут спустя после приема моего эликсира на ее лице появилась мечтательная улыбка, она расслабилась в моем складном кресле и изложила мне всю историю нынешнего бойфренда, которого звали Брайен. Сделала комментарий по поводу его громадного, баснословного члена, который сперва был определен ею как "...большущий хуй..." — Филипу начинало развозить, — а позднее, когда ее развезло более поэтически, был обрисован как "форменная оглобля с легкой горбинкой". Это явно пленяло ее несколько месяцев — до тех пор, пока однажды не перестало пленять. Брайен, как и раньше, полагал, что в этом ядро их взаимоотношений, а Филипа чувствовала себя не в праве с ним порвать, поскольку ее фиксация на безотказном аппарате прежде всего  и привела его к ней в гнёздышко. Но теперь с его увесистой штуковиной нужно было как-то иметь дело, а интерес Филипы начал угасать.

"Кваалюдовое" питье стало вначале ритуалом ежемесячным, потом ежедвухнедельным, потом ежедвухдневным, а потом я стал ежевечерне около одиннадцати прятаться, когда она принималась стучать в мою дверь. Запасы тайного ингредиента истощались, чему я был рад, поскольку уже начал сомневаться в моральности всего предприятия. Как-то вечером, ожидая действия апельсино-сливового эликсира, она сказала, что напиток разжег в ней новый интерес к Брайеновой штуковине, и она обожает просто лежать, пока он вытворяет с ней всякие вещи. Собственно, так оно ей теперь и нравилось — глаза полуприкрыты и Брайен на всю катушку. Когда я стал урезать количество наркотика в связи как с сокращением запасов, так и с угрызениями совести, ее интерес к Брайену поколебался, и я по всему видел, что бойфренд — снова на грани отставки. Некоторое время, варьируя дозу, я мог оркестровать их взаимоотношения не хуже дирижера, но когда в конце концов достаточно устыдился, я ее обломил, а она так и не узнала, что подсела, и, судя по всему, обошлось без пагубных последствий. Каким-то образом их отношения выстояли.

* * *

Санта-Моника, штат Калифорния, где я живу, — идеальное место для инвалидов, гомосексуалистов, деятелей шоу-бизнеса и прочих ранее периферийных членов общества. Быть средним человеком здесь ненормально. Здесь приезжий из Омахи лезет в глаза, как жопа сеньориты на параде в честь дня Пуэрто-Рико. Потому что, увидев в аптеке "Верное средство" (восемь кварталов от моего дома, для меня — сорок семь минут ходьбы) конкурс на двухстраничное сочинение "Почему я самый средний американец", я изумился, что устроители всерьез рассчитывают найти среднего американца в этом дурдоме на взморье. На том картонном стенде висело объявление от спонсора — "Замороженных яблочных пирогов Теппертона". Я схватил анкету участника и помчался домой (тридцать пять минут — рекорд), по ходу начав сочинять эссе в голове.