Читать ««Образ двадцатого... В прошлом и настоящем»» онлайн - страница 398
Валерий Стефанович Турчин
Если бы кто-нибудь сказал в 1960-е годы, что через несколько лет наступит вновь эра неофигуративного искусства, что фасады домов украсят колонны с капителями, начнется мода на имитацию антикварного хлама, ему бы не поверили, более того — осмеяли. Тем не менее новое поколение художников «повернулось к искусству», за ними последовали и несколько «стариков». Симптоматично, что многие интеллектуалы и художники опять заговорили о смерти авангардизма, обвиняя его в очередном кризисе культуры. Другие, из их же среды, теперь стали ратовать за «свое» прочтение авангарда, которое бы сгладило вызывающее, негативное отношение к явлению. Примечательно, что, как и раньше, стали привлекать внимание судьбы национальных школ, на которые «измы» предшествующих лет реагировали мало. В Западной Европе стали слышны голоса выступающих против американизма в искусстве, некогда давшего в своем развитии абстрактный экспрессионизм, развитые формы поп-арта и гиперреализм (точнее, фотореализм).
В условиях стилистического разброда, который наступил в 1970-е годы, легче было порвать с устоявшимися стандартами последних «измов». Положения о желательной «национальной идентичности» искусства все чаще высказывались художниками и критиками разных стран. Плюрализм начал побеждать. Панорама искусств вновь стала пестрой, что затрудняло любые дефиниции. Так, скажем, сборник «Направления современного искусства», изданный в Париже в 1982 году, насчитывал 110 направлений, группировок, тенденций. Не только искусство Франции, Италии, Англии и США привлекло внимание составителей сборника, но и творчество мастеров Австрии, Японии, Канады, Испании и стран Латинской Америки. Большие и представительные выставки, которые считаются определяющими в оценке современного искусства, будь то биеннале в Венеции или «Документа» в Касселе, собирают, как правило, мастеров из 20—30 стран. Причем заметно стало равноправие всех национальных культур, всех эстетических и псевдоэстетических доктрин. Благодаря средствам массовой информации, рекламе они оказались на виду, их широко обсуждают.
Такая межнациональная общность, пересекающая границы, имела и много схожего в стилистике. Общее было в пересечении границ авангарда, что дало повод итальянскому профессору А. Бонито Оливе назвать все явление трансавангардом. Это реставрационный период, начавшийся в середине 1970-х годов. Вновь всплыл несколько позабытый термин «постмодернизм», который использовался вначале в теософии и философии, а в 1930-е годы в отношении современной литературы. Теперь же термин стал широко применяться архитекторами, а за ними и критиками. В последующее время он в конце концов получил богатую философскую нагрузку, преимущественно в среде французских постструктуралистов, представ и как способ мышления, характерный для эпохи. Воспринимаемый в качестве характеристики эпохи, постмодернизм стал терять определенные очертания, являясь, скорее, системой интерпретаций произведений, которые они, эти произведения, призваны провоцировать.
